То, что она услышала из новостей, потрясло. За последние три года все как-то привыкли в бандитским разборкам и перестрелкам, «600 секунд» Невзорова делали свое черное дело, и смерть человеческая перестала быть трагедией. Смерть от пули или ножа уже никого не удивляла. Рушилась страна, ломались судьбы, умирали надежды.

Но убийство отца Александра Меня было выше человеческого понимания. Кому он мешал? Он, помогающий больным и нуждающимся, утешающий страдающих, веру дающий страждущим? Или это время не для добродетельных, и сама праведная жизнь мешает творить зло?

В учительской гудели. Обсуждали то, о чем все уже знали. Алина села за стол.

– Что творится! Какой ужас! – к ней обратилась Елена Георгиевна.

Алина молча кивнула головой.

– Знаешь, а ведь об этом необходимо говорить с ребятами. Они должны понимать, что есть добро и зло. Как ты считаешь?

– Не знаю, я не смогу.

Алина поднялась и направилась к выходу. Прозвенел звонок. Учительская опустела.

*****

У 10В первым уроком в понедельник была геометрия. Класс пустовал на треть.

– Всех сразила эпидемия? – вопрос Елены Георгиевны повис в воздухе.

– Молчанье было ей ответом, – резюмировала Елена, – что ж, будем работать с тем, кто есть. Шамаев, к доске с домашней задачей.

Костя Шамаев с безнадёгой оглянулся на класс. Никто не реагировал.

– А я тетрадь дома забыл.

– Ничего, условия задачи я тебе напомню, а решение вспомнишь сам.

– Пока Шамаев напрягает память, Кузнецова решит крохотную задачку на определение площади окружности. Повторяем 9 класс.

Света Кузнецова, отличница и надежда педагогического коллектива, стремительно двинулась к доске.

– Пишем условия задачи. Шамаев, не отвлекайся.

В дверь постучали.

– Вы позволите, Елена Георгиевна?

Лена близоруко прищурилась.

– Мусин, ты проспал?

– Что вы, Елена Георгиевна, разве я могу позволить себе так обидеть вас? Проспать, зная, что у нас геометрия? – парень нагло ухмылялся.

Класс замер в ожидании скандала.

– Что же заставило тебя… задержаться?

– Если позволите, я расскажу.

– Позволяю, – Лена приняла вызов.

– Проснулся я , включил телевизор, а там по всем новостям только и говорят о том, что старика какого-то убили. Топором по башке. Всех подозревают: и соседа, и жену, и прохожих. Такую бучу подняли. Вот я и думаю: что же это за дедок такой необычный? Может, вы расскажете? Почему такой кипеж поднялся?

Волна злобной ненависти к этому малолетнему мерзавцу поднялась к голове и оглушила Лену. Руки затряслись, в ушах зашумело.

– Садись, Мусин, – Лена отвернулась к окну, приходя в себя.

– Я-то сяду, но вопрос останется, – класс одобрительно зашуршал. Лена поняла, что урок сорван. Она помолчала минутку, собираясь с мыслями, а потом заговорила.

– «Многое может усиленная молитва праведника». А вы знаете, кто такие праведники? Вы знаете, например, о том, что в Советском Союзе в 30-е годы семьи священнослужителей расстреливали только за то, что они не снимали крестов с себя, а значит, не предавали веру свою. Понимаете, убеждения людей были выше самих людей, вера была выше жизни.

Елена начала говорить совсем тихо, но голос ее все рос, становился звонче. Она повернулась лицом к классу и говорила с каждым из сидящих.

– «Быть праведником – значит жить по вере, жить так, чтобы за дела твои и поступки не было бы стыдно тебе перед Богом». Так и жил тот человек, о котором ты, Мусин, придуриваясь, упомянул. Имя его – отец Александр Мень. Он шел рано утром на службу, а какие-то подонки напали на него. Но никого не обвинил он в своей смерти. Наверное, убежден был: на все воля Божья, и Господь так призвал его.