Было интересно его разгадать. Узнать получше.

Черт…

И вот мы подошли ко второй причине, почему я просила его не являться сюда больше. Никогда не потыкаться в это заведение, не участвовать больше в боях без правил, не становиться фаворитом масс и не побеждать в обмен на лавровый венок. И благосклонность Зверя.

Потому что подсознательно я боялась быть рядом с ним. Такие, как Молот, могли меня погубить. И себя заодно. Ведь если я сорвусь и пересплю с кем-то другим, кроме главаря мафиозной ячейки — это будет реальный Соддом. Намного хуже, чем тюрьма. И даже хуже, чем смерть от шальной пули во время перестрелки.

Он этого не простит.

Зверь этого так не оставит. Изменять супруге можно только ему — но не мне. Пусть Молот никогда не возвращается. У него своя жизнь, у меня своя. И она весьма специфична.

— Что ответил наш боец? — встретил меня Зверь со стаканом виски в руке. — Он принял мое предложение?

Меня привез Басур. Он не был слугой в классическом понимании. Но статус смотрящего в отдельном районе мегаполиса обязывал бандита подчиняться Королю. Поэтому Басур возил меня в своей машине, приглядывал, чтобы никто ко мне не приближался слишком близко. Но абсолютно всего он знать не мог. Как, например, произошло с разговором между мной и загадочным Молотом.

— Спасибо, Басур, — бросила я через плечо. — Дальше я уже сама как-нибудь справлюсь.

Не хотела говорить при нем. Он для меня никогда не был другом.

Надо помнить, что каждый смотрящий мечтает занять место Зверя. Доверять нельзя никому — абсолютно никому. Даже своей "правой руке". Порой она может схватить тебя за горло и задушить.

— Басур, можешь быть свободен. Занимайся своими делами, — отпускал его Зверь. — Спасибо, что организовал сегодня поединки. Я остался доволен.

— Благодарю вас, спокойной ночи…

Дверь тихо закрылась. Мы остались одни.

Я сбросила с себя белоснежный полушубок из соболя. Расстегнула плотную юбку, которая все это время обнимала мою талию и бедра. Осталась в высоких лаковых сапожках, черных чулках и вызывающем красном белье.

Топ я не снимала. Должна же быть в девушке хоть какая-то загадка.

К тому же… Зверь не любил, когда я обнажаю грудь. Ему больше нравилось, когда я в одежде. Частично. Мой избранник предпочитал жесткий трах нежным ласкам и переламывание тела через кресло — скучным прелюдиям на кровати и бесконечным поцелуям.

Он был груб, силен, напорист.

Не принимал слова "нет". Если Зверь решил, что хочет анала — так оно и будет. А член у него дай боже каждому. Ощущения совсем недетские. Бывает зверски больно. Потому он и Зверь. Такова его звериная природа.

Но мне нравится его животность. Это сексуально. Сила — это секс. Таков инстинкт любого живого организма, будь то собака или человек. Впрочем, много ли между нами разницы на самом деле?

— Ну так что он сказал, Викуля? — Зверь закурил сигару и вложил ее мне в рот. Заставил челюсти разжаться, чтобы протиснуть между губами большую толстую сигару. Она пахла его ртом. Была на вкус как виски в его стакане. На стенках его горла. В его венах и глазах. — Молот согласился на меня работать?

Обхватив губами ствол сигары, я сделала затяжку — словно посасывала член мужчины. Рот заполнил плотный и горячий дым. На вкус он не был похож на сперму. Но был таким же приятным, как оргазм того, кто вставил тебе в рот эту сигару. Зверь с наслаждением смотрел, как я курю. Как мои щеки втягиваются, проявляя сексуальные ямочки. Было похоже на секс, на минет. Но без члена.

— Молот послал тебя нахер.

Я сказала это вперемешку с дымом от сигары. Выдохнула в это грубое лицо облако сизого дыма. И приблизилась к губам, чтобы укусить.