О сохранении репутации успешного рекламщика после потери первоклассного проекта лучше и не мечтать! Уже завтра о моем промахе будут знать все агентства в городе. Прощай, арт-директор Ветрова. Неудачников никто не любит.

Нет, ну какой же он все-таки гад, этот Орловский! А с виду – холодная вежливость: «Лина, можно вас на минутку…», «Лина, с вами всё хорошо?»

Притворщик!

Хотя, разве я раньше не знала, какой он?

И Регина – та еще змея. Вмиг забыла, сколько я для агентства сделала. А ведь видела, как я старалась для нее. Для всех!

Один Марик хороший. И девочки из отдела. Представляю, как они будут «счастливы», когда Аллочка получит моё место, о котором мечтала.

Об Арнольде думать не хотела – настолько неприятно оказалось осознать очевидное, что он никогда меня не любил…

И я не любила.

Так что же это за день такой разоблачения и правды?

.

Вот в таком подавленном настроении меня и застала Женька после возвращения из университета. Уронила рюкзак и открыла рот, услышав, что в добавку к утренним приключениям меня бросил парень и уволили с работы.

– Нет, это невозможно, Гель! Они что, самоубийцы?!

– Незаменимых людей нет.

– Нет, есть! Точнее, тебя нельзя заменить. Ты – лучшая!

– Это ты так думаешь. Я твоя сестра и ты меня жалеешь, а другим на меня плевать.

– Не плевать, если они не дураки.

– Значит, все вокруг дураки?

– Значит!

– Жень, я хочу полежать. Закрой дверь с той стороны.

– Еще чего! Чтобы ты тут одна страдала? Нет уж, давай вдвоем!

Ладно. Пожалуй, начну:

– У меня нет работы, нет личной жизни…

– Пф! У тебя ее и не было!

– …а скоро не будет и денег. И я снова пойду парк убирать. Интересно, что бы сказал сержант Лешенко, если бы узнал, что я когда-то всю зиму проработала в парке дворником. Помнишь те времена?

Младшая всхлипнула.

– Помню. Я приносила тебе чай в термосе и помогала таскать замерзшие листья.

– Ладно, Женька, хоть ты не реви.

– А может, я от радости, что ты Арнольда бросила.

– Я?

– Конечно, и не спорь со мной! Еще утром, или ты забыла? Должна же быть сегодня хоть одна хорошая новость!

Я не забыла. Я страдала, но думала совсем не о Мерзляеве. Что-то беспокоило меня последние полчаса, какая-то деталь, на которую я до сих пор не обратила внимания. И эта деталь буквально зудела под кожей, в конце концов заставив сесть на кровати.

Женька разделась, сбегала на кухню, заварила чай и принесла. Села рядом со мной на кровать по-турецки, собираясь и дальше ругать весь мир, который посмел обидеть ее обожаемую Ангелину.

– … ненавижу этот «Империал-куб», – вдохновенно продолжала сестра. – Особенно красавчика Орловского! Вечно рисуется на фоне папочки и его возможностей, а на деле такой же тупой, как Аллочка!

Я покачала головой.

– Если бы. Это он у меня в университете олимпиаду выиграл.

– Ну и что? – дернула плечами Женька. – Ты тогда была на втором курсе, и тебе точно было не до учебы. А сейчас он потупел! Да у него по глазам видно! Вот, смотри!

В социальной сети за официальной страницей конкурентов я следила через страницу сестры, и очень часто она быстрее меня узнавала новости, которые происходили внутри «Империал-Куб».

Ну и сплетни, конечно, не проходили мимо внимания Женьки. Я для нее была тем бойцом, за которого она всегда болела на ринге. И главного соперника «Регина-Стайл» терпеть не могла даже больше, чем я.

Сестра потянулась к своему рюкзаку и достала из него планшет. Включив гаджет, нашла нужную страницу и скривила губы:

– Фе! Только полюбуйся, как этот Орловский хвост распушил. Стоит с какой-то брюнеткой и улыбается, как кретин. Рад, наверное, что подцепил очередную подругу на выходные. И что у него умного в лице? Вставные зубы?