– А давайте притащим сюда самых тяжелых рыцарей из дедушкиной коллекции и приставим их с четырех сторон к елке, а боковые лапы к ним привяжем. Тогда точно никуда не грохнется.

– Солнышко, держи Эндрю покрепче, как бы он у нас не грохнулся и не говори ерунды. Мы хотим, чтобы елочку окружали яркие игрушки и коробки с подарками, а не железные угрюмые монстры, – смеялась леди Ребекка. – Я, конечно, понимаю, что ты без ума от них, – ласково обратилась она к мужу. – Но лично меня они только пугают. Не хватало их еще в парадном зале наблюдать на Рождество. Ну и зачем было покупать самую большую в графстве елку?

– А еще эти рыцари по ночам разговаривают и вздыхают. Я сам слышал. Бормочут и скрипят потихоньку, – заговорщически добавил Оскар. – Я слышал их пару раз, но так ни разу не решился войти. Я думаю, это привидения или духи умерших рыцарей приходят по ночам и начинают выяснять отношения и споры, незаконченные столетия назад.

– Малыш, у тебя слишком богатая фантазия. Мне кажется, вы с няней читаете слишком много романов о средневековых замках и рыцарских турнирах. Я поговорю с ней, чтобы больше читали о физике и математике, – присоединился к беседе отец Оскара Роберт. Он как раз примерял веревки по длине, чтобы закрепить елку к потолочным балкам. Он был специалистом высокого класса, инженером-строителем, и сейчас чувствовал личную ответственность за успех этого мероприятия.

– Папа, но я, правда, слышал, – не унимался Оскар. – На прошлое Рождество, когда все улеглись спать, я не выдержал и спустился вниз, чтобы посмотреть, какие подарки меня ждут наутро. Я тихонько прокрался по лестнице вниз, подошел на цыпочках к елочке и вдруг услышал тихий, но отчетливый вздох, потом легкий шорох и скрип. Мне показалось, что это из рыцарского зала. Я, чуть дыша от волнения, подкрался к двери в зал с полным намерением решиться и посмотреть, что там происходит. Я замер у тяжелой дубовой двери и услышал протяжный, как будто полный страданий, стон. Он был таким жутким и зловещим, что я мгновенно покрылся холодным потом. А потом я услышал тихий шепот и слова – как мне показалось: «Я во всем виноват…». Мое сердце ушло в пятки, и я сорвался бегом в свою комнату. Я рассказал все няне, но она отругала меня, сказала, что не дело джентльмену разгуливать посреди ночи, посоветовала все забыть и никому не рассказывать. Няня говорит, что мне померещилось, что это был просто ночной кошмар. Но я все-таки уверен, что там живут привидения.

Леди Ребекка озадаченно посмотрела на мужа и неопределенно пожала плечами.

Лорд Генри потрепал внука по непослушной копне светлых волос и рассказал свою историю:

– Когда я был примерно в твоем возрасте, мне тоже верилось в привидения, и они повсюду мне мерещились. Пару раз я встречал их в главном Донжоне замка. Уже в те времена там давно никто не жил, стены и мебель обветшали и покрылись пылью. И мне всегда было жутко интересно там полазить, хотя я знал, что за это точно попадет, если кто узнает. Однажды в ненастную зимнюю ночь, когда заунывный ветер хлестал в окна, и было невыносимо холодно, я встретил в коридоре женщину в белом платье. Ее лицо было все залито слезами, а на ее руках была кровь. Она посмотрела на меня ледяными белыми глазами и произнесла: «этот Замок утонет в слезах…» Не помню, как я домчался до своей комнаты, забрался под одеяло, и меня трясло от страха до самого утра. Я рассказал отцу. Он тогда запретил мне строго-настрого ходить в ту часть замка, двери в Донжон были заколочены – они заперты и сейчас. Больше привидений с тех пор я не видел ни разу. Это все фантазии, детские страхи.