– Кому-нибудь из местных не может тут что-то понадобиться? Ты говорил, здесь еще три деревни…

– Не знаю, – пожал плечами Пит. – Они где-то там, выше. Знаю только, что доходность у них аховая. Раньше они снабжали рудник, а уже тот приносил прибыль. А в последние годы из деревень шли какие-то совсем смешные деньги плюс оброк шерстью и провизией. Коз они там разводят, что ли?

– А кто с них налоги собирал? Если у покойного господина кроме привратника здесь не было никого?

– А я почем знаю? Может, привратник и ездил, а может, из деревень кого посылали? Я только домовую книгу видел, ну, где приход с расходом записаны, и ту мельком. Не моего ума дело, так-то.

– Ладно, встретим – спросим. Надеюсь, этот гость не увел нашу лошадь! – спохватился Скай.

– Да вроде в ту сторону некуда ее уводить, там за оградой сразу крутой подъем начинается, заросший колючками к тому же.

Дорожка вывела к высокому колодцу с каменными стенками и рассохшейся деревянной крышей-домиком. Рядом с бортиком валялось опрокинутое ведро. В грязи было полно следов лошадиных копыт – видимо, возмущенная долгим отсутствием хозяев кобыла просто решила заботиться о себе самостоятельно. Сама беглянка паслась посередине лужайки за колодцем.

Пит передал Скаю фонарь.

– Постойте здесь, прямо посреди дорожки, на случай, если она решит вредничать. Скорее всего, на вас она не попрет. Но если все-таки решится, то лучше отскакивайте.

– Понятно, – кивнул Скай, не очень-то понимающий, что делать с лошадью, если она «вредничает».

Пит медленно, но уверенно пошел к лошади. Та вскинула голову, посмотрела на приближающуюся фигуру и отбежала на пару шагов. Пит приблизился, что-то тихонько говоря. Кажется, уговаривал не вредничать и сулил морковку. Морковки у него не было, и лошадь заподозрила обман. Она заржала, тряхнула гривой и отбежала еще дальше. Обошла Пита по дуге, но к Скаю приближаться не рискнула. Пробежала между ними и остановилась возле кустов, косясь по сторонам и фыркая. Пит двигался теперь очень-очень медленно, полушагами. Лошадь успокоилась, опустила голову и принялась щипать траву. Пит приближался. Осторожно, крадучись. Лошадь подняла голову, огляделась и снова начала рвать травинки.

Скай начал замерзать.

Внезапно лошадь вскинулась на дыбы с громким ржанием, так что Пит от неожиданности выругался, а Скай едва не уронил фонарь. Побалансировав на задних ногах, кобыла резко опустила передние и принялась ожесточенно бить задними копытами по веткам кустов. Сыпались листья, трещали ветки. Ругался, не решаясь приблизиться, Пит. Лошадиное ржание почти перешло в визг.

Скай, поначалу немного оглушенный, пришел в себя и понял, что так взволновало лошадь: со стороны кустов тянуло могильным холодом. Нежить?!

Скай набрал воздуха и открыл уже рот, чтобы предупредить Пита, но тут лошадь сорвалась с места и понеслась прямо на него. Вместо крика пришлось выдохнуть и сосредоточиться на защитной магии. Воздух вокруг потеплел и начал уплотняться, но слишком медленно, медленнее, чем приближающиеся полтонны ужаса.

Пит, успевший было отскочить с лошадиного пути, метнулся обратно и вцепился в повод прямо под мордой мчащейся кобылы. Рванул, поворачивая лошадиную голову вбок и вниз. Лошадь развернулась, разрывая копытами дерн. Истерически взвизгнула, ударила задними копытами воздух. Попробовала взвиться на дыбы, но висящий на поводьях Пит мешал. Тогда она принялась метаться из стороны в сторону, волоча человека за собой. Пит что-то кричал, но за ржанием и визгом лошади его не было слышно.

Скай сосредоточился и перебросил защиту с себя на кучера. На расстоянии, да еще и при непрерывном движении объекта, это оказалось гораздо труднее, чем на экзамене в Академии. Но он смог, хотя именно после того экзамена публично заявил, что ему-де это заклятье никогда не потребуется, потому что он не собирается связываться со слабосильными напарниками.