– Такие курила миссис Аллен – это дешевое курево. Шесть окурков принадлежали ей. Остальные три были от турецких сигарет.

– Точно.

– Ваш замечательный нос знал это, когда глаза даже не глядели на них, полагаю!

– Уверяю вас, мой нос не совался в это дело. Он не почуял ничего.

– Но зато многое почуяли серые клеточки?

– Ну… были определенные намеки… вы так не думаете?

Джепп косо посмотрел на него.

– Например?

– Eh bien, в комнате определенно чего-то не хватало. Хотя, думаю, было что-то добавлено. И потом, на бюро…

– Я так и знал! Мы приходим к этому проклятому перу!

– Du tout[10]. И оно играет здесь явно отрицательную роль.

Джепп отступил на более верную почву.

– Я вызвал Чарльза Лавертон-Уэста к себе в Скотленд-Ярд через полчаса. Мне подумалось, что вы захотите присутствовать.

– Очень хотелось бы.

– И вас обрадует, что мы выследили майора Юстаса. Он снял квартиру с обслуживанием на Кромвель-роуд.

– Великолепно.

– Там мы мало что узнали о нем. Майор Юстас очень неприятный человек. После Лавертон-Уэста мы навестим его. Вас это устраивает?

– Полностью.

– Ну, тогда пошли.

В половине двенадцатого мистера Чарльза Лавертон-Уэста проводили в кабинет старшего инспектора Джеппа. Тот встал и пожал ему руку. Член парламента был среднего роста, но обладал ярко выраженной индивидуальностью. Он был чисто выбрит, с подвижным ртом актера и чуть выпуклыми глазами, которые так часто свидетельствуют об ораторском даре. Это был привлекательный человек, спокойный, породистый. Хотя он выглядел бледным и немного взволнованным, его манеры были безупречно официальны и сдержанны. Он сел, положил перчатки и шляпу на стол и посмотрел на Джеппа.

– Мне хотелось бы прежде всего сказать, мистер Лавертон-Уэст, что я понимаю, насколько все это должно быть для вас тяжело.

Лавертон-Уэст сделал знак рукой.

– Не будем обсуждать моих чувств. Скажите, старший инспектор, есть ли у вас версия, что заставило мою… миссис Аллен свести счеты с жизнью?

– А вы сами не могли бы нам в этом помочь?

– Нет, к сожалению.

– Между вами не было ссоры? Никакого охлаждения?

– Ничего подобного. Для меня это стало страшным потрясением.

– Возможно, вы лучше нас поймете, сэр, если я скажу вам, что это не было самоубийством. Это было убийство!

– Убийство? – У Лавертон-Уэста глаза полезли на лоб. – Вы сказали – убийство?

– Именно так. Теперь, мистер Лавертон-Уэст, вы не могли бы нам сказать, кто, по-вашему, мог хотеть убить миссис Аллен?

Лавертон-Уэст чуть не подавился словами:

– Нет-нет… правда… ничего подобного! Да это просто… просто представить себе невозможно!

– Она никогда не упоминала о каких-нибудь врагах? О том, кто мог держать против нее зло?

– Никогда.

– Вы знали, что у нее есть пистолет?

– Нет, я этого не знал.

Вид у него был слегка испуганный.

– Мисс Плендерли сказала, что миссис Аллен привезла его из-за границы несколько лет назад.

– Правда?

– Конечно, здесь мы полагаемся только на слова мисс Плендерли. Возможно, что миссис Аллен кого-то боялась и потому держала пистолет под рукой.

Чарльз Лавертон-Уэст с сомнением покачал головой. Он был сбит с толку и ошеломлен.

– Что вы можете сказать о мисс Плендерли, мистер Лавертон-Уэст? В смысле, она кажется вам серьезной, достойной доверия?

Мужчина ненадолго задумался.

– Думаю, да. Должен признать, что да.

– Она вам не нравится? – предположил Джепп, пристально за ним наблюдавший.

– Я бы так не сказал. Просто она относится к тому типу молодых женщин, который я не одобряю. Этот саркастический, независимый характер меня не привлекает, но я должен сказать, что ей вполне можно доверять.

– Хммм, – сказал Джепп. – Вы знакомы с майором Юстасом?