Гости чувствовали себя непринужденно, звучали тосты в честь именинницы. Было видно, что за столом собрались люди, очень хорошо друг друга знавшие.

– Представляете, Ирина забыла, сколько ей исполняется лет! – почти кричал Мясников, лицо которого от большого количества выпитого стало просто багровым. – Сегодня спрашиваю ее, а она так кисло улыбается. «Не знаю», – говорит!

– Эх, ты! – заступилась за Ирину Оксана Медникова. – Кто же спрашивает женщину о возрасте, даже собственную жену!

– Тем более собственную жену! – улыбаясь, уточнил Лещинский. – Представляете, до сих пор не могу понять, сколько лет моей Елене. С каждым годом выясняется, что ей все меньше и меньше.

– Ну, наша Ирочка может не скрывать свой возраст: все видят, какая она молодая и красивая! – с теплой улыбкой произнес Олег Колосов.

– Единственное, чего ей не хватает, так это ребенка, – добавила его жена, у которой, как оказалось, было уже двое детей.

– Ха! Ребенка?! Да зачем он ей нужен? – возмущенно выкрикнула Оксана. – Красивая, молодая, пусть живет в свое удовольствие! Родит – жизнь закончится. Это она всегда успеет, дело нехитрое!

– Бывает, что и хитрое! – вставила Элен Лещинская с неприятной улыбочкой. У нее самой, как я поняла, детей не было.

– Все у нее будет в свое время, – попытался прекратить спор миролюбивый Олег.

– Конечно, будет, уж я-то позабочусь, – по-идиотски, как актер Папанов из фильма «Бриллиантовая рука», расхохотался Мясников, а затем предложил: – А теперь давайте танцевать!

«Он еще и танцует?» – про себя поразилась я.

Танцы были в разгаре, когда раскрасневшейся Элен вдруг пришло в голову станцевать твист. К ней присоединилась Оксана. Двигалась она прекрасно, извиваясь, как маленькая змейка. Рядом с ними неуклюже топтался Мясников. В итоге он потерял равновесие, рухнув на Элен, которая, в свою очередь, повалила Оксану. Раздался истошный женский визг. Из образовавшейся кучи-малы первым вылез Мясников, на белой рубашке которого была застегнута только одна пуговица.

Олег и Анатолий смеялись, глядя на них. Людмилы в это время в комнате не было, она вышла на улицу подышать свежим воздухом, поэтому увидеть эту потрясающую сцену ей не пришлось.

– Ф-у-ух, – пропыхтел Мясников. – Пора отдохнуть. В смысле – выпить еще пора. Ира! Идем! Сегодня мы пьем только за тебя!

Виктор подошел к столу, хотел взять два наполненных бокала – для себя и Ирины, но покачнулся и чуть не упал снова. Я стояла рядом, и мне пришлось поддержать его. Пробормотав слова благодарности, он попросил меня подать бокалы. Я сомневалась, стоит ли это делать, но поняла, что он не отступит, и оба бокала перекочевали из моих рук в мясниковские.

– Держи! – Он протянул Ирине шампанское.

– Я больше не буду, дорогой, ты же знаешь, – тихо ответила та.

– А… Ну да, – будто вспомнив что-то, выдавил супруг. – Тогда я и за тебя выпью!

Мясников опустошил свой бокал, затем поднес к губам Иринин, выпил… и рухнул на пол.

– Ну, вот, допился, – с досадой сказал Олег Колосов. – Надо его поднять. Толя, помоги!

Лещинский подошел к Олегу, и вдвоем они попытались поднять Мясникова. Ирина с ужасом, не отрываясь, смотрела на мужа. Ее тревога передалась и мне. Я подбежала к Мясникову, схватила его руку… Пульса не было. Когда мужчины наконец перевернули Виктора на спину, мы увидели широко раскрытые безжизненные глаза. Мясников был мертв.

Мужчины растерянно глядели друг на друга, дико взвизгнула Элен Лещинская, Оксана Медникова расширившимися от ужаса глазами смотрела на труп. В комнату вошла Людмила. Увидев наши перекошенные лица, она сразу поняла, что произошло что-то из ряда вон выходящее.