– Посмотрим.

– Давай стволы достанем? – Держава снова повернулся к Бельмасу. – Неспокойно мне. А со стволами ты кум королю: и припугнуть можно, и вообще…

– Не люблю опасные игрушки, они в руки просятся, – сказал Бельмас. – Запомни, сынок, и не бери их никогда.

Настал ответственный час. Бельмас даже дочь не посещал, готовился к встрече с Японцем, предварительно созвонившись с ним, то есть напомнив о себе. Что ждет впереди? Придется ли применять силу, угрожать, а то и увезти бывшего дружка? Он и на это был готов, но свои деньги решил получить во что бы то ни стало. Хоть из пасти Японца выдрать!

Без десяти минут семь автомобиль остановился у здания. Прошлый раз Бельмас засек время с момента остановки авто до того незабываемого мига, когда он вошел в кабинет. Это профессиональная привычка – точно рассчитывать минуты, а точность, между прочим, – вежливость королей. В сопровождении Державы и Горбуши (в шляпах и очках) Бельмо вошел в здание, не посмотрев в сторону охранников. Те даже не поинтересовались, к кому идут посетители в конце рабочего дня, когда офисы быстро пустеют. Очевидно, устали. У лифта произошла заминка, но на такой случай Бельмас выделил пару-тройку минут запасных. Пока лифт спускался, он вытер платком вспотевшую шею.

Двери разошлись в стороны, и на него наскочила та самая дамочка, Ксения. Выронила из рук сумочку без ремешка.

– Простите, – сказала она, наклоняясь.

Бельмас опередил ее, поднял раньше. Ксения, еще раз извинившись, выхватила сумочку и побежала к выходу. Что-то в ней было необычное, впрочем, какая она, так сказать, в быту, он не мог знать. Бельмаса очаровало ее раскрасневшееся взбудораженное лицо. Он смотрел ей вслед, видел через стеклянную дверь, как она прыгнула в машину и просто вылетела со стоянки.

– Долго мы будем стоять? – спросил Держава.

– Красивая женщина, – вздохнул Бельмас, заходя в лифт. – Не бережет себя. Лихачи за рулем – самоликвидаторы. Глаза у нее… ммм… цвета сливы. Спелой сливы.

– Ты б не о бабах сейчас думал, а о бабках, – посоветовал Держава.

– Ты младше меня лет на…дцать, а рассуждаешь, как старый пень на завалинке. Неужели тебя не привлекают женщины?

– Я их не привлекаю.

– Ну, это дело поправимое, – рассмеялся Бельмас. – А я уж думал, ориентацию решил поменять. – Держава покривил губы. – Шучу, шучу.

Этаж. Бельмас скомандовал:

– Ну, вперед! И да поможет нам бог.

Коридор прошли, никого не встретив. Приемная. В приемной ни души, однако стол секретарши в рабочем беспорядке, наверняка тетя с буклями у патрона. Бельмас не стал дожидаться, когда она выйдет, постучал и сразу открыл дверь.

– А вот и я, – идя к столу, за которым сидел Японец, оповестил он.

Японец не ответил, даже не шелохнулся. По мере приближения к нему у Бельмаса гасла улыбка. Что-то странное было в его позе, пугающее. Бельмас притормозил. Слишком хорошо знаком ему этот тупой и безжизненный взгляд. Конечно, он не мог издали разглядеть пробоину на коричневой рубашке в районе сердца.

– Убили, – выдавил сзади Держава.

У, как резануло слух «убили»! Сразу неприятно защипало в горле, потянуло под ложечкой до тошноты. Естественно, убили. Обычной пулей. Но каково, а?!

Внезапно все трое разом оглянулись на стон, похожий на всхлип. Нет, все же это был стон, причем женский. У стены рядом с дверью полусидела секретарша в буклях, она истекала кровью и таращила еще живые глаза. Бельмас кинулся к ней:

– Кто это сделал? Кто стрелял?

– А… а… а… – только выдыхала она, а глаза молили о помощи.

– «Скорую» вызывай! – бросил Бельмас. – Быстро!

Держава бросился к столу, снял трубку, набрал номер… Но в этот момент раздался тихий, при всем том злой голос Бельмаса: