Остается лишь гадать, почему Королева детектива решила иначе повернуть сюжет и отказалась от впечатляющей концовки. Дневники дамы Агаты молчат об этом, она не любила раскрывать секреты создания своих произведений.

Между тем на Кристи навалилась еще одна проблема – стремительно взрослеющая дочь Розалинд. Наладив свою личную жизнь, миссис Мэллоуэн наконец почувствовала себя матерью. Об этом свидетельствует дарственная надпись на книге «Трагедия в трех актах», адресованная золовке и ближайшей подруге Нэн Уоттс: «От одной матери другой матери с глубокой симпатией!»8

Родственница являлась для Агаты наглядным примером в отношениях с дочерью. Джудит – наследница Нэн – была на несколько лет старше Розалинд, а потому Кристи могла увидеть, что ждет ее впереди, а в особенно сложных случаях попросить у подруги совета.

Джудит надоело учиться в школе лет в пятнадцать, и она отправилась в Париж, где в течение полугода окончательно уверилась в бесполезности школьного образования. Вернувшись в Англию, девушка попыталась получить диплом преподавателя танцев, пройдя ускоренный курс обучения, но, к несчастью, сломала лодыжку. Забросив мысль о самостоятельном заработке, дочь Нэн влюбилась в молодого человека с неясными перспективами, а затем вместе с ним сбежала в Австрию. Поскольку вероятность брака и обеспеченной жизни оставалась туманной, Джудит спустя два года вернулась к родителям. К этому времени она была уже молодой привлекательной женщиной, общительной и жизнерадостной. Нэн ужасалась образу жизни, который вела ее дочь; пугало все – от яркого макияжа и косметики до бесконечных походов по ночным клубам. В ожидании чада до двух или трех часов ночи мать накручивала себя, представляя самые страшные сценарии. В письме к миссис Мэллоуэн подруга признается, что «все пошло наперекосяк».

Впрочем, скоро дела пошли на лад – молодежные увлечения Джудит сошли на нет. По просьбе Розалинд супруги Мэллоуэны нередко приглашали девушку в попутчики во время путешествий по Европе. Отстраненный взгляд Агаты и трезвая оценка Макса совпадали в едином выводе – с Джудит все не так плохо. Все образумится. Тот же вывод скрепя сердце твердила себе Кристи, когда смотрела на собственную дочь.

Она переживала за нее – вынужденную расти без отца. Едва уловимые намеки в автобиографических романах свидетельствуют о страхах перед углубляющимся разладом с Розалинд, случившегося после развода. Писательница сочла лучшим выходом – предоставить дочери свободу и независимость, не пыталась ограничивать ее системой жестких правил.

Между тем Розалинд превратилась из гадкого утенка в симпатичного подростка. В отличие от матери, она не любила скромничать, говорила обо всем прямо в лоб, не дожидаясь подходящего момента. Так однажды Розалинд заявила, что хочет заняться фотографией. Пригласила к себе друзей и принялась позировать в купальном костюме. Прослышав об этом, Агата Кристи пришла в ужас, предположив, что дочь мечтает сделать карьеру в модельном бизнесе. Отныне все фотографии Розалинд проходили строгую цензуру, а друзья вынуждены были спрашивать дополнительное разрешение для посещений у миссис Мэллоуэн.

Из переписки можно сделать вывод, что юной девушке хотелось чего-то совсем иного, нежели ее матери – всеобщего внимания, любви, обожания. Она научилась дерзить старшим и бросаться необдуманными обвинениями.

Наученная горьким опытом, Кристи старалась постоянно быть вместе с супругом, и времени на воспитание ребенка почти не оставалось. Единственным разумным решением, по ее мнению, было отдать дочь в швейцарский пансион. Здесь под присмотром верной служанки Шарлотты Фишер, ухаживавшей за Розалинд с детства, последняя должна была получать образование и лечение. На следующий год Розалинд сменила один скучный пансион на другой, но успокоения не обрела. Неожиданно она нашла себя в Париже. Писательница отправила дочь в столицу Франции в надежде, что ей дадут пристанище и обогреют родные второго мужа, т.е. отчима Розалинд. На время активная переписка сошла на нет, а затем обрела тревожные нотки. Дочь послала матери несколько немногословных писем: «Поскорее истрать все деньги и возвращайся домой, – писала она из Парижа. – Ты представить себе не можешь, что за мозги у этих людей, какие глупости им приходят в голову». Агата не любила Париж. В очередной раз, не разобравшись толком в мотивах и переменах настроения Розалинд, испуганная Кристи отправила ее в Мюнхен, где договорилась, чтобы непослушную дочь приютили в консервативной и очень религиозной семье.