К чете Луначарских приклеилась кличка «Красавица и чудовище». Тем не менее, карьера артистки складывается удачно. Руководитель Малого театра Александр Южин-Сумбатов, который часто бывал в доме Луначарских, включает Наталью в свою труппу. В обмен ему не будут напоминать о его дворянском происхождении.

Однако, к огорчению наркома просвещения, современный театр предлагает мало ролей, достойных его жены. Но это не беда, он сам будет создавать для нее пьесы. Творческий союз драматурга и актрисы – что может быть прекраснее?

Но, увы, драматурга из Луначарского не вышло, хотя он и придумал новый жанр – драмолетту. Созданные им персонажи, аляповатые и красочные, из какой-то другой жизни, далёкой от реальной советской действительности. Впрочем, Анатолий Луначарский этой действительности и не знал. Может быть, такой она ему и представлялась.

Со второй половины 1920-х годов Луначарский с женой часто бывает за границей. В Германии его супруга успевает даже сняться в нескольких немых фильмах. В то время они пользовались популярностью.

Луначарский встречается с министрами, послами, литераторами, читает лекции. Наталья в это время развлекается в компании мужчин, но нарком совсем не ревнует. Ему просто некогда.

Вся Москва обсуждала её наряды и закидоны. Вся Москва пребывала в шоке: однажды перед поездкой в Ленинград Луначарский своим распоряжением задержал отправление поезда, потому что жена ещё не вернулась от портнихи. Демьян Бедный после того, как актриса сыграла в пьесе мужа под названием «Бархат и лохмотья», написал язвительную эпииграмму:

Ценя в искусстве рублики,

Нарком наш видит цель:

Лохмотья дарит публике,

А бархат – Розенель.

Луначарский проглатывает обиду. Демьян Бедный имеет высоких покровителей, его не свалить. И в то же время из-за несовпадения в возрасте с молодой женой Анатолий Васильевич начинает понимать, что больше не совпадает с самой эпохой. Он безнадёжно устарел. Всё вокруг меняется с калейдоскопической быстротой – свертывается НЭП, закрываются кафе, кабаре и журналы, литературные диспуты становятся невозможными, потому что правит бал цензура, вместо футуризма, кубизма и акмеизма утверждается только одно течение – социалистический реализм. Вожди отдаляются от народа, прячутся за глухими заборами правительственных дач. Власть все больше сосредоточивается в руках Сталина. Ему абсолютно фиолетов Луначарский, этот краснобай, который говорит на слишком многих языках, слишком уверенно себя чувствует в обществе парижских или берлинских интеллектуалов и которого слишком хвалил другой высоколобый интеллектуал – Лев Троцкий. Нет, такому хлыщу не место на солидном посту наркома!

В 1929 году Луначарского аккуратно убирают с должности. Его отправляют в Лигу Наций, где ведутся бесконечных переговоры о разоружении и мире. На деле они окажутся пустой болтовнёй, которая никак не сможет отсрочить приближение Второй мировой войны.

Неожиданно для Луначарского (но не для «отца всех времён и народов») в газете «Советское искусство» появляется статья, в которой Анатолия Васильевича критикуют за неверную, «немарксистскую систему взглядов на литературу и искусство» (Динамов С. С. О письме т. Сталина в редакцию журнала «Пролетарская революция» и о тех выводах, которые проистекают из него, применительно к фронту искусствоведения и литературоведения. Советское искусство, 1931,№№66—67). И вскоре его отправляют послом в Испанию. Он прекрасно понимает, что это – почётная ссылка, и смиряется с нею.

Но дни его уже сочтены. Урну с его прахом торжественно захоронили в Кремлевской стене, а Наталья Розенель не меняет свой прежний образ жизни. Она живёт в том же особняке, у неё есть даже личный водитель. Она окружена многочисленными родственниками, и все они принадлежат к счастливой и благополучной верхушке советской элиты. Ее родная сестра Татьяна замужем за Суреном Агамировым, сотрудником Наркомата тяжелой промышленности. Племянница Наталья Сац стала директором первого в мире детского музыкального театра, её муж Михаил Вейцер – нарком внутренней торговли.