– Я обещаю, – сказала Хенли.

Хенли опустила трубку с тяжелым сердцем.

– Что случилось? – спросил Стэнфорд, ставя чашку чая на стол Хенли.

Пеллача поднял голову со своего места у окна, где заново просматривал фотографии с места преступления в Ледиуэлл-Филдс. Он был одним из немногих полицейских, которые после долгих лет службы в полиции все еще испытывают дискомфорт, видя смерть.

– Звонила Лин, – сообщила Хенли. – Она закончила вскрытие Зоуи. Она была беременна. Шесть недель.

– Проклятье. Бедная девочка.

– Ты был в больнице и разговаривал с ее подругами. Мог отцом быть не Дэниел Кеннеди?

– Я чувствую себя так, будто оказался на ток-шоу у Джереми Кайла[24]. Дай мне секундочку, мне надо выдохнуть, – сказал Стэнфорд.

– Я бы на это посмотрела, – вставила Иствуд, бросая пустой пакет из-под крекеров в мусорную корзину и протягивая руку за шоколадным батончиком KitKat у себя на столе. Иствуд любила все вредное.

Тишина, воцарившаяся в кабинете, пока все ждали ответа Стэнфорда, была нарушена появлением Рамоутера.

– Простите за опоздание, – сказал он.

– Если отвечать кратко, то нет, – заговорил Стэнфорд. – По словам ее лучшей подруги Рейчел Бишоп – она работает в том же отделении, что и Зоуи, уже восемь месяцев, – Зоуи была безумно влюблена в Кеннеди. Рейчел сказала, что Кеннеди чересчур опекал Зоуи, но была абсолютно уверена, что он никогда не причинил бы ей боль.

– Но тогда зачем скрывать отношения, если Дэниел был таким хорошим парнем? – спросил Рамоутер.

– Семья – адвентисты седьмого дня, очень набожные, и они категорически против отношений с представителями других вероисповеданий, – пояснил Стэнфорд. – Кеннеди был католиком, а значит, совершенно не подходил для Зоуи. Рейчел сказала, что бабушка не возражала, но дед и дядя были совсем не в восторге. Они пригрозили лишить ее наследства и фактически выгнали из дома, но потом все-таки одумались.

– Ее бабушка об этом не рассказывала, – заметил Рамоутер.

– Они говорили, что она хорошая девочка. Они никак не хотели пятнать ее светлый образ. А где родители Зоуи? – спросила Хенли и мысленно отругала себя за то, что ей не пришло в голову спросить о них Ндиди, пока они были в доме. Она позволила горю Ндиди отвлечь ее.

– Никто не знает, кто ее отец и где он, – сообщил Стэнфорд, листая страницы своего блокнота. – Рейчел сказала, что мать родила Зоуи в восемнадцать лет, отдала бабушке с дедушкой, а сама отправилась в Канаду.

– Родственные души, – заметила Хенли. – Отец Кеннеди умер, когда он был совсем маленьким. Мать им не занималась. Так что давайте возвращаться к вечеру пятницы.

– Ее смена закончилась в шесть вечера, но фактически она работала до 22:08. Имеется соответствующая запись в журнале. Как известно, нашей Государственной службе здравоохранения не хватает людей. Камеры видеонаблюдения записали, как она вышла из отделения интенсивной терапии в 22:17, а из здания больницы в 22:32.

– Дедушка сказал, что приехал за ней в больницу в одиннадцать, – добавил Рамоутер. – Почему он так долго ждал, если знал, что ее смена заканчивается в шесть?

– Наш вундеркинд высказал разумную мысль. – Стэнфорд закрыл блокнот и бросил его на письменный стол. – Ты хочешь, чтобы я поговорил с дедушкой?

– И с дядей, – улыбнулась Хенли. – Можешь привезти их к нам сюда, если потребуется. Но это должно быть добровольно. Попытайся точно выяснить, чем они занимались после шести вечера.

– Попытаюсь. Но это еще не все. Рейчел сказала, что за две недели до исчезновения Зоуи пришла на работу очень расстроенной. Плакала, дрожала – в общем, полный комплект.