Она чуть не сбила мальчишку-велосипедиста, который что-то прокричал ей вслед. Компания юных марокканцев рассеялась, почуяв незримую полицейскую форму. Беглец тем временем ухитрился оторваться от нее еще на пару метров.

Улица, по которой бежал человек в куртке, заканчивалась развилкой, и Коломба поняла, что единственный шанс его сцапать – это броситься ему наперерез через переулки и надеяться на удачу. Едва не врезавшись в гранитный столб, она наугад повернула направо, в сторону наземной железной дороги, ведущей к станции Термини и метро. На месте беглеца она предпочла бы это направление, а не вторую улочку, возвращавшую в тот же район.

Сзади просигналила какая-то машина, но Коломба продолжала без оглядки бежать по проезжей части. За пару метров до перекрестка она поняла, что интуиция ее не подвела: уверенный, что сбросил ее со следа, мужчина в куртке быстрым шагом направлялся ей навстречу. Он в упор не замечал Коломбу, пока она не двинула его плечом так сильно, что он отлетел к стене здания.

– Полиция, – выдохнула Коломба, заломив ему руку за спину. – Руки вверх! Прислоните их к стене!

Мужчина попытался врезать ей локтем. С трудом избежав удара в лицо, Коломба схватила его за локоть и запястье и попыталась выполнить рычаг локтя, но его рука оказалась настолько мускулистой, что это было не легче, чем сломать дубовую ветвь. Он снова попытался ударить ее, на этот раз в живот. Она отпрыгнула назад, схватила его за шею и несколько раз съездила правым коленом ему по яйцам и в солнечное сплетение.

Мужчина стряхнул ее с себя и сложился пополам.

– Долбаная шлюха… – промычал он между спазмами рвоты.

И тут Коломба допустила ошибку. Она расслабилась, уверенная, что его уделала, но у мужчины еще оставались силы, и он, внезапно рванувшись вперед, схватил ее за горло. Коломба почувствовала, как глотку сдавило и в легких не осталось воздуха. На периферии зрения немедленно взвились, предвещая приступ, гудящие тени.

«Только не сейчас!» Если она потеряет самообладание, ей конец. Она сконцентрировалась на боли в горле, ухватившись за нее, словно за ведущую из мрака нить Ариадны. Прошла всего пара секунд. Мужчина, выкрикивая оскорбления, сжимал ее горло. Коломба ударила его повыше кадыка кончиками четырех сжатых пальцев – в карате этот прием называется нукитэ.

Мужчина, охнув, упал на колени: пришел его черед задыхаться. Коломба перевернула его на живот и уселась ему на спину.

– Руки за голову! Руки за голову, я сказала! – осипшим голосом произнесла она.

– Я ничего не сделал! – прохрипел он.

– Руки за голову, твою мать!

Мужчина повиновался. Пока Коломба его обыскивала, он вдруг залился слезами.

– Я люблю его, люблю, – бормотал он.

– Заткнись, – сказала Коломба, понятия не имея, о чем речь.

Вокруг уже собралась дюжина высыпавших из близлежащих магазинов зевак. Коломба показала им удостоверение:

– Я из полиции, ясно? Совершаю арест.

– Что он натворил? – спросил парень в куфии.

– Руки распускал, такой ответ тебя устроит? – Парень продолжал глазеть на нее, и Коломба, оттянув воротник, продемонстрировала оставленные мужчиной в куртке ссадины и кровоподтеки. – Видишь?

Парень кивнул:

– Только позвольте ему встать, ладно? Вдруг он задохнется. Такое уже бывало.

– Слушай, у меня нет при себе наручников, так что лежать он будет до прибытия моих коллег. – Коломба порылась в кармане в поисках мобильника – его там не было.

«Дерьмо!» – подумала она.

– Кто-нибудь даст мне позвонить?

Коломба вернулась в квартиру Данте три часа спустя, взмыленная после прилива адреналина и раздраженная тем, что пришлось пудрить мозги коллегам из местного участка.