Перейдя кольцевую и оказавшись в лесу, Иван почувствовал себя намного спокойнее. Здесь было гораздо безопаснее, чем в черте Москвы. Опасаться можно было только случайных контактов, которых Иван умел избегать, а если избежать не удавалось, лучше всего было – устранить свидетеля. Причем сделать это нужно было самым тривиальным способом, не оставляя автографа в виде нетрадиционного способа убийства, к которым Иван имел некоторую склонность. Например, просто всадить нож в спину или в живот и обшарить карманы, создав видимость ограбления…

Иван взял правее, чтобы обойти крупный санаторий-профилакторий, раньше принадлежащий АЗЛК, а теперь приобретенный одним из московских банков. За сорок минут неторопливой ходьбы он дошел, наконец до ключей из которых брала начало короткая речушка Бусинка, исчезающая под насыпью московской кольцевой дороги. Куда она девается, Иван не знал, скорее всего питает собой какое-нибудь подземное болото или небольшие пруды в районе Коровино.

На знакомой Ивану базе не было ни души. Слишком мрачное было в представлении окрестных жителей место. Все что можно было отвинтить, оторвать и отломать, было уже отломано и увезено, и глаз Ивана радовали безжизненные развалины бывших корпусов базы отдыха. Года два назад Крестный организовал в одном из подвалов главного корпуса «отстойник» лично для себя… Там можно было отсидеться спокойно хоть месяц, хоть год. Вход в него был надежно замаскирован и кроме самого Крестного и Ивана о его существовании не знал никто. Это было что-то вроде хорошо запрятанного от посторонних глаз бомбоубежища с автономным снабжением водой и электричеством. Запасов продовольствия, конечно, из непортящихся продуктов, было более, чем достаточно. Крестный всегда боялся голодной смерти…

«Ну так он и умер не от голода!» – мрачно усмехнулся Иван, вспомнив, как ломал его старческое жилистое горло под водой после ночного падения с моста в Москву-реку…

Ключ от подвала был спрятан недалеко от входа и Иван без особого труда разыскал его.

Войдя в подвал и захлопнув за собой тяжелую дверь, Иван, наконец, почувствовал себя в совершенной безопасности…

Его окружали темнота и безмолвие. И это как нельзя лучше соответствовало состоянию его души – темной и не способной уже откликнуться ни на чей зов.

Иван нашарил рукой на стене массивный выключатель и повернул его, включая освещение. Но свет не зажегся. Выругавшись, Иван достал из кармана зажигалку и осветил стену. Он сразу увидел обрывки проводов с содранной дочиста изоляцией. Идущая по стене внешняя электропроводка была безнадежно испорчена.

«Крысы, – понял Иван, заметив на полу под стеной несколько обглоданных крысиных скелетиков. – Так они могли тут сожрать все!»

Он имел в виду запасы сухого пайка, которыми Крестный забил один из углов обширного подвала. Если крысы съели все запасы, Иван не сможет отсиживаться здесь долго и вынужден будет вновь вернуться наверх. Голод рано или поздно выгонит его к людям.

Колеблющийся огонек зажигалки не давал возможности увидеть весь подвал сразу и от этого он казался огромным, протянувшимся на сотни метров в каждую сторону кроме одной, ограниченной стеной, в которой находилась дверь. Однако стоило Ивану сделать несколько осторожных шагов вглубь казавшегося неограниченным пространства, как из темноты вынырнула груда деревянных ящиков у стены сваленных на пол вперемешку с картонными коробками. С верхних ящиков метнулись вниз несколько быстрых теней.

Крыс Иван совсем не опасался. Ему приходилось каждую ночь спать на полу чеченского сарая и крысы бегали по его телу так же свободно, как по безжизненному предмету. Едва только самая смелая из них принималась хватать его зубами за пальцы ног или уши, Иван быстрым и точным движением бил ее рукой или ногой и она летела с переломанным позвоночником на съедение к своим прожорливым собратьям. Иван при этом даже не просыпался.