Я вышла из душа и натянула свою ночную футболку, чуть выше колена и легла на кровать. Время шло, а я всё никак не могла придумать, как мне достучаться до Ведьмы. Она была главой Аббатов, и эта женщина пугала даже самых страшных и уверенных мужчин. В этой женщине было что-то опасное, что-то коварное и манящее. Она умела управлять и подчинять, но лучше всего она умела врать. В прошлый раз я послала её на двух разных языках и чуть не перерезала ей горло, а потом разревелась на глазах у всех. Мне было шестнадцать, что сказать. В свои двадцать лет я могла сказать правду, я была эмоционально нестабильной, возможно, вспыльчивой и совершенно не приспособленной к жизни.

Прошло по меньшей мере три часа, но я так и не могла уснуть. Я спрыгнула с кровати и подошла к двери. Убедившись, что в доме тихо, я вышла и направилась к комнате Аша. Я не знала, спит ли он, или хочет ли он меня видеть. Игнорируя чувство навязчивости, я тихо постучала в дверь и тут же её приоткрыла.

Настольная лампа мягко освещала пространство, заполняя всё светом. Комната была простой, похожей на комнату Габриэля, но более живой, что ли. На полках стояли разные книги, а вещи лежали кучей на столе. Аш лежал на кровати, глядя в потолок, и казался потерянным. Было так странно видеть его без улыбки, глубоко в своих мыслях.

– Заходи, де Косто. – Негромко бросил он мне.

Я аккуратно зашла, стараясь не нарушать тишину в доме. Дверь за мной негромко закрылась, и он приподнялся, бросая на меня взгляд и улыбаясь, словно кот.

– Соскучилась, детка?

– Чёрта с два. – Усмехнулась я, идя к нему. – Ti odio. – Мягко сказала я в шутливой форме.

Он нахмурил брови и сел выше, облокачиваясь о спинку кровати.

– Что это значит?

– Это значит, я тебя ненавижу.

– На итальянском звучало круче. – Посмеялся он.

Я улыбнулась шире, садясь на его кровать. Он глубоко вздохнул, опуская взгляд на мои ноги, а после притянул меня к себе. Я опустилась на его голое плечо, изучая его чёрные рисунки на груди. Это было одновременно странно и приятно.

– И что тебя привело ко мне, детка? – Промурлыкал он, наклоняясь к моей шее.

– Мне не спалось. – Честно ответила я.

– Раз уж ты получила от меня то, что хотела, думаю теперь твоя очередь рассказать что-то мне. – Его зелёные глаза впились в мои, и он зажал пирсинг между зубов.

– Что ты хочешь услышать? – Я едва заметно напряглась.

– Что случилось с тобой при Кровавом сборе?

Я подняла брови, удивляясь тому, что он знает об этом. Кровавый сбор стал одним из худших дней не только для меня, но и для всех Аббатов. Если он знал об этом, я не сомневалась, он слышал и о моей истории. Я не скрывала это, частично, по крайней мере.

– Один из Аббатов накачал меня наркотиками. Отец пытался меня защитить, но тот убил его. – Рассказала я без особых подробностей.

Я упустила довольно много моментов. К примеру, то, что этим Аббатом был Блейк. Или то, что у меня случилась остановка сердца от передозировки и шока почти на шесть минут, и я буквально была мёртвой всё это время. В конце концов, то, что мой отец лежал на полу, истекая кровью из-за меня. Это был худший день в моей жизни, и в этом был виноват Блейк. Горечь и обидно вновь начали жечь мне желудок, но я подавила эти чувства, стараясь не думать о прошлом.

В тот день были убиты многие Аббаты, многие семьи членов банды пострадали в пожарах и избиениях. Это был настоящий раскол в банде, и никто не знал, чем он был вызван. Кровавый сбор для многих стал худшим днём. Я бы предпочла умереть, чем переживать это вновь. В тот день должна была умереть я, а не мой отец. И если бы у меня был шанс всё исправить, я бы воспользовалась им не думая.