– Да. – Ответил он ему. – И если ты скажешь ещё хоть слова, будешь копать себе могилу сам. – Прорычал он Бену.

Бен больше ничего не сказал, он смотрел, как мы уходим, с круглыми глазами и не шевелясь. Я понятия и не имела, что Габриэль имел в виду, но парень явно воспринял его слова всерьёз. Я тяжело вздохнула, когда мы вышли из кафе.

Габриэль подошёл к машине и бросил ключи Вину, сказав, что тот за рулём, а сам открыл пассажирскую дверь и кинул меня на сидение. Дверь за мной захлопнулась, затем открылась соседняя, и Габриэль опустился рядом.

– Ты сел сюда, чтобы мне было удобнее расцарапывать тебе лицо? – Бросила я ему, двигаясь ближе к окну.

– Нет, чтобы мне было удобнее задушить тебя, если будешь продолжать истерить.

– То, что ты называешь истерикой, является защитой! Но твой недалёкий мозг не хочет этого понимать.

– Принцесса, мой мозг прекрасно справляется, в отличие от твоих ушей, которые не слышат ничего из того, что я говорю. – Прошипел он сквозь сжатые зубы.

– Я просто фильтрую информацию. Твоя болтовня изрядно выматывает!

– Твоя, знаешь ли, тоже, Инес де Косто.

– Конечно, твой недалёкий мозг не может выдержать столько информации за раз. Об этом мы и говорили, разве нет?

Он крепко сжал кулаки и отвернулся к окну. Я ходила по опасной грани, но мои эмоции были не лучше, чем у него. Поэтому, если я задевала его тонкие и нежные чувства, пусть поплачет ночью в подушку!

– Проклятая женщина. – Прошептал он так тихо, что мне показалось, что уши меня обманывают. Наверное, и вправду нужно было проверить слух. – Последнее слово за тобой.

Ашера, казалось, забавляла вся эта ситуация, а Вин просто смотрел в окно и думал о своём. Я не стала говорить про телефонный звонок, потому что это их не казалось. Они думали, что имели надо мной власть, но чёрта с два! Они пожалеют о том дне, когда решили со мной связаться и думали, что выйдут из воды сухими.

Мы подъехали к дому, и я вылетела из машины, как только она заехала в гараж. Я не сказала им ни слова, просто хотела побыстрее скрыться в своей комнате. Я проскочила в дом, думая о Ведьме и пытаясь придумать, как к ней лучше подступиться. Проскользнув на лестницу, я замерла, когда парни вошли в дом и их голоса разнеслись по помещению.

– Он убьёт её, если узнает, что она здесь. – Едва слышно сказал Ашер.

– Он убьёт её, вне зависимости от того, где она находится. – Спокойно сказал Вин, и меня передёрнуло

– Он её не убьёт, потому что я сделаю это скорее, если она продолжит болтать так много. – Проворчал Габриэль, а Ашер глухо усмехнулся.

Шаги стали ближе, и я тут же поднялась до конца по лестнице и скользнула в свою комнату. Маловероятно, что они бы защищали меня от Блейка, учитывая, что он брат Габриэля. И у меня ненароком появился вопрос в голове, почему здесь нет Блейка? Возможно, из-за прошлого, если так, то у мамы осталась хотя бы капля здравомыслия.

Я ненавидела Блейка настолько, что мне было мерзко даже просто, видеть его лицо. Моя жизнь была разрушена не тогда, когда меня обвинили в преступлениях, которые я не совершала. Моя жизнь была разрушена ещё тогда, когда тот, кого я считала другом, убил моего отца, четыре года назад, в мои золотые шестнадцать лет. Ещё тогда что-то во мне сломалось. Все эти годы я жила лишь с одной мыслью, это месть. Но когда меня обвинили в том, что я не делала, мне пришлось оставить это. Отпустить всё, что копилось столько лет. Жизнь в Италии помогла восстановиться и забыть обо всём, немного остыть. Но сейчас? Бередить старые раны было плохой идеей, но больше меня ничего не держало в этом городе. Всё, с чем у меня ассоциировался Блейк, это боль и кровь. Мне было интересно, знал ли Габриэль о том, что его брат сделал со мной?