– Ты обещала мне Гильгамеша, – я чмокнул жрицу в нос и отступил на шаг.

– Извращуга! – зарычала Теофилия, – думать в такой момент о каком-то мужике! Кама, приведи это животное!

– И останься потом за дверью, – добавил я, – чем меньше знаешь, тем крепче спишь.

– Какой ты властный! – томно проговорила Теофилия, но я видел, что она стебётся. – Выполняй приказ, Кама, этот мужчина зря говорить не будет.

Гильгамеш вошёл испуганно оглядываясь. Так близко к вершине клановой власти ему бывать не приходилось. Маску с него так и не сняли, то ли забыли, то ли не положено было.

– Сидеть, животное, – бросила Теофилия.

Гильгамеш бухнулся на колени и попытался поцеловать ей ногу. Верховная "паучиха" брезгливо отодвинулась, не позволив этого сделать.

– Что его ждёт? – спросил я, не глядя на паучью "зверушку".

– Сначала величайшая честь накормить собой детей Лолс, – пафосно сказала Теофилия, – а затем… за измену наказание одно – пинком под зад.

Гильгамеша затрясло, причём после слов об изгнании больше, чем о жертве.

– Хочешь остаться в клане? – спросил я.

– Да! – неожиданно пробасил Гильгамеш, – Божественная, он не шутит? Это возможно?!

– Подберут тебе новую Госпожу, – продолжал я елейным тоном, – будешь её любить… пятки ей целовать…

Гильгамеш с надеждой взглянул на Теофилию, та кивнула.

– Тогда слушай меня. Завтра ты вернёшься к своим рабским житейским радостям, а сегодня поступишь так…

– Думаешь, Шило теперь выпустит тебя из города?

Мы стояли с Теофилией в саду возле особняка. Я пытался попрощаться. Она меня не отпускала.

– Меня не так легко остановить.

– Знаю-знаю, ты крутой и непобедимый, – паучиха засмеялась, – вечно Анхен достаётся лучшее. Это нечестно! Я тебя первая застолбила!

– С чего ты взяла? – отчего-то смутился я.

За последние дни отношения с женщинами я стал воспринимать через призму здорового цинизма. Но всё, что касалось Анны, было для меня чем-то чистым, искренним. Не хотелось об этом ни с кем говорить, даже с её близкой подругой.

– Она бы не стала помогать тому, кто ей неинтересен, – пояснила Теофилия. – Да она в принципе мужиков к себе не подпускает. Не доверяет никому. Уже то, что она тебя в дом пустила – ачивка легендарного уровня.

– У нас деловые отношения, – ответил я.

– Ой, да хотя бы сам себе не ври. – Теофилия поглядела на меня строго, – и смотри, обидишь её…

– Вот только не надо, – оборвал я жрицу. – В печёнках у меня уже сидите, защитнички. За собой следите.

Теофилия снова рассмеялась.

– Поэтому я тебя никуда и не отпущу, герой-одиночка.

– Охрану приставишь?

– Лучше.

Она позвала вездесущую Каму.

– Доставь нашего друга к… куда ты собираешься?

– К роще Великого Движа. – я с сомнением посмотрел на девушек, вы что, телепортацию освоили?

– К сожалению, нет. Но вот домчать тебя с ветерком сможем. Кама у нас призыватель высокого уровня, и творчески переосмыслила твою идею. Кама, покажи!

Смуглянка махнула рукой, и на дорожке появился крупный паук. Приземистый и вытянутый, он неуловимо напоминал гоночный автомобиль. Кама уверенно уселась на широкую плоскую спинку, как на седло и упёрлась ногами в основание головы.

Ещё одно движение, и рядом с первым пауком появился второй. Кама сделала приглашающий жест, мол просим занимать места, согласно купленным билетам.

– Я не умею управлять этой штукой.

– Не нужно, – сказала Кама, – я привязала второго к себе, он просто будет следовать за мной.

С недоверием поглядывая на своего восьминогого коня, я уселся в седло. Спинка этой твари словно ортопедически подстраивалась под мою задницу.

Осторожно потыкал ногами, вдруг попаду куда-нибудь в челюсть и мне просто отхватят лодыжку. Но обошлось.