Полугодовое воздержание обещало кончиться фейерверками взрывного оргазма, и от предвкушения у мужчины лопалось терпение. Стас не мог понять, как в Ларисе уживается пренебрежение к сильному полу и восхищение им. Он чувствовал его во всём. В тембре голоса, переходящем на хрипотцу, в ярком взгляде, подсвеченном изнутри, в нежных касаниях, будоражащих кровь.

— Лара, нам пора, — поторопил её Стас, кивнув в приветствие Инге. — Мне ещё на работу возвращаться.

— Уже бегу, — подскочила Лариса, чмокнув подругу и что-то ей прошептав. — Заеду завтра.

Инга с надеждой проводила подругу, кряхтя сползла с кровати и подошла к окну, скатав в рулон бледно-голубые жалюзи. Июнь баловал солнечной погодой и свежим ветерком, не дающим раскалить до плавления асфальта воздух. Пациенты и посетители неспешно прогуливались по дорожкам разбитого внизу парка, сидели на скамейках с резными ножками, любовались незамысловатыми клумбами.

Безмятежность расползалась спокойствием внутри, пока взгляд не зацепился за знакомую фигуру. Широкие плечи, крепкая спина, жилистые руки, сжимающие букет, тёмные волосы, непослушно скручивающиеся на концах. Таким Инга запомнила Ксандра. Или дорисовала его образ в уме.

Мужчина стоял у фонарного столба, смолил сигарету и что-то рассматривал в ногах, лишая Ингу возможности увидеть лицо и удостовериться в подозрениях. Вроде начинал поднимать голову, но тут же возвращал в предыдущее положение и, как специально, поворачивался спиной.

Машкова была готова открыть окно и вывалиться по пояс наружу, лишь бы унять своё любопытство, но на раме отсутствовали ручки, а до узкой форточки невозможно было достать. Она так и торчала, прилипнув к стеклу, и жадно пожирала пространство больничной территории.

От миража её отвлёк грохот кастрюль и санитарка, толкающая попой дверь. Вернув внимание назад, Инга наткнулась на пустоту. Фонарный столб стоял в одиночестве, а в мусорке поблёскивала обёртка от цветов.

— Обееед, — прокричала санитарка, как будто вошла в палату к глухим, и плюхнула на тумбочку тарелку с супом. — Гречку или капусту?

Инга уныло окинула мутную жидкость, сморщилась от вони тушёной капусты и отрицательно мотнула головой. Сейчас её волновал всего один вопрос. Ксандр там был или случился передоз успокоительными?

11. Глава 11

Ксандр крутился вокруг больницы как лис вокруг курятника. Ему надо было точно знать о сохранности детородной функции донора после потери ребёнка. Мысль оплодотворить её вторично прочно засела в голову. Как хроническая болезнь, прицепившаяся и не поддающаяся лечению. Если получится, то Ксан прославится на Небарии, как первооткрыватель нового метода по добыче проводников.

Почему-то Ксандра распирало от уверенности, что с Ингой процесс можно поставить на поток, заинтересовав её отношениями. Лучше отыграть роль влюблённого и заботливого придурка несколько лет, штампуя в год по малышу, чем продолжать рыть землю неопределённое время.

В больнице информацию получить не удалось. «Только родственникам» — рявкнула здоровая баба за стеклом с надписью «справочная» и перевела внимание на лысого мужика, подпирающего пузом стойку. Пропуск на этаж не дали по той же причине. Даже чёртов веник, купленный в цветочной ларьке, не помог запудрить мозги «бультерьеру». Казалось, проще пробиться к президенту на аудиенцию, чем проникнуть в это лечебное заведение, пропахшее старостью и болезнями.

Потоптавшись в прибольничном сквере, Ксандр от злости скурил полпачки сигарет. Ещё одна дерьмовая привычка, прилипшая от убогих людишек, самовольно портящих свои лёгкие и кровеносные сосуды. Люди, в принципе, вредили себе всеми доступными и недоступными средствами, уничтожая себя, окружающих, планету.