В это время двое стоящих на лесах таджиков начали поднимать наверх ведро с раствором, дружно перебирая руками привязанную к нему верёвку и громко переговариваясь на своём языке с третьим работником, который находился внизу.

– Гляди-ка, и в этой глуши гастарбайтеры работают, – заметила Лада.

– А они повсюду, куда ни глянь! – рассмеялась Лена.

Подруги обогнули прудик и уже шагали в обратном направлении. Из здания конторы в это время как раз вышли Иван и Сергей. Неожиданно к ним подбежал запыхавшийся парнишка лет пяти-шести и закричал:

– Дядя Серёжа! Помоги! Там папка мамку запер в избе и не выпускает! Соседи сбежались, не могут его остановить, он с ножом на крылечке сидит и спички держит в руках! Говорит, если кто близко подойдёт, он сразу избу подожжёт! Пойдём со мной! Он же только тебя слушает!

– Пьяный, конечно? – спросил Сергей, метнувшись к мотоциклу, стоящему тут же, и вынимая шлем из коляски.

– Пьяный, – кивнул парнишка. – И мамка тоже.

– Извините, надо ехать, это Степан опять чудит, мой работник из соседней деревни. Хороший мужик, и руки золотые, а как выпьет – всё, тушите свет!

Иван понимающе кивнул и, посмотрев на мальца, с удивлением спросил:

– Неужели ты один сюда прибежал?

Тот кивнул.

– Тут недалеко, пара километров, – пояснил Сергей и скомандовал парнишке:

– Прыгай в коляску, Валерка! Едем!

Он завёл мотоцикл и резко взял с места. Остановившие работу гастарбайтеры вдруг громко заговорили на родном языке. Это было похоже на птичий гвалт. Лада невольно обернулась на них. Неужели отъезд хозяина позволил так расслабиться?

– Ничего себе, как тут весело живётся! – удивлённо проговорила Лена, глядя вслед стремительно удаляющемуся мотоциклу.

– Вот вам ещё одна иллюстрация к нашему утреннему спору, – сказал Иван, когда треск двигателя стал стихать вдалеке. – Родным отцу и матери до парня никакого дела нет. И он, скорее всего, таким же вырастет. Гены. И никуда от них не денешься.

Возражать ему никто не стал. Молча сели в машину и направились к городу. По дороге всё-таки обсудили свиноферму. В целом, она на всех произвела благоприятное впечатление.

Вечером того же дня подруги гуляли по городу. На следующее утро Лена планировала возвращаться домой, она переживала за дочку, оставленную под присмотром соседки. Хоть и взрослая уже Ксюха, и постоянно они с ней на связи, но всё равно мать тревожится за своего ребёнка.

– Надо было вам вместе приехать, – с сожалением проговорила Лада, ей совсем не хотелось расставаться с подругой. – Да и я бы с крестницей повидалась.

– Повидаетесь ещё! Школу прогуливать нельзя, скоро экзамены, всё-таки девятый класс заканчивает, – пояснила Лена, – в следующий раз приедем вместе. Может, даже на майские праздники выберемся. До них уже рукой подать. А с другой стороны, лучше её за учебники усадить на все праздничные дни. Уж так их пугают этой итоговой аттестацией —и родителям весь мозг вынесли, и детям.

Лада понимающе кивнула.

Они в это время шагали по Липовому бульвару и наслаждались закатным солнышком. Старые толстые липы, уже пробудившиеся к новой жизни, стояли по обе стороны от дорожки. На скамеечках под ними отдыхали люди, в основном пенсионеры, играла детвора. Всё вокруг двигалось и звенело, и это весеннее оживление грело душу. Детские голоса сливались в один мощный поток звуков. Город как будто сбрасывал с себя долгое зимнее затишье. Лихой парнишка промчался на самокате, следом за ним, крича что-то невнятное и размахивая руками, бежал другой. Девчушка с тонкими косичками, поджав одну ногу, ловко прыгала по нарисованным мелом квадратикам, рядом другая малышка упражнялась со скакалкой, то и дело запутываясь в ней ногами.