От шока Рада плохо соображало, но тело самостоятельно отодвигалось, как можно дальше от монструозного родственника. Недолго – размер кухни не позволял пятиться бесконечно. А отец приближался.

– Папочка? – пискнула Рада.

– Почти, – зловеще усмехнулся тот. – Не бойся, маленькая, я тебя не обижу.

Его лицо заострилось, глаза приобрели округлую форму, мужчина не шел, подпрыгивал, странно оттопыривая зад, словно неведомая птица. Не хватало крыльев, а так образ был полным.

Словно в насмешку, он выпустил из-за спины крылья.

– Так лучше, не находишь? – спросил он.

– Черт, что происходит?! – заорала Любимова.

– Папулечка, ты где? Папочка, что происходит? Что происходит?! – пародировал отец, глумливо, улыбаясь. – Ничего. Я здесь. Здесь. Только присмотрись, милая.

Рада прыгнула. Со всей возможной скоростью сорвалась с места, подныривая под крыльями. Кафель скользил – она упала на колени. Уже на четвереньках поползла прочь из квартиры. Вожделенная дверь была почти рядом, когда ее вновь схватили и впечатали лицом в стену.

– Папааа! – подавилась Любимова кровью.

– Нее. Вы зовете нас по-другому.

– Что ты хочешь?! – Рада забилась, пытаясь освободиться.

– А ты догадайся! – монстр больно дернул за волосы.

– Тварь!

– Ну да, именно так вы нас и называете, – он развернул Любимову к себе лицом, держа одной рукой за горло, двумя прижимая запястья к стене.

– А сейчас мы с тобой поиграем, доченька.

Коготь вонзился в плечо. Рада закричала.

– Так и знал, что тебе понравится, – морда чудовища просто лучилась от удовольствия. – Повторим?

– Отпусти! Прошу! Смилуйся! – заверещала Рада, но тут же взвыла, получив еще удар.

– Тю! Слабачка! Это только начало, я совсем еще не наигрался.

Монстр опять пырнул ногтями, и новый вопль боли огласил помещение.

– То ли еще будет! – веселился мучитель. – То ли еще будет.

***

– Ушла, – не глядя на невесту, подтвердил Александр.

– Пусть катится, – Дарья захлопнула входную дверь. – Давно пора, итак, загостилась что–то.

– Возможно, я не прав, выгнав Любимову?

– Что! – возмутилась Первоцвет. – Да я видеть ее не могу!

– Понимаю. Вот только в одном она права, носитель просил, чтобы мы не разлучались, – напомнил мужчина.

– Я помню наше соглашение, Саш, – устало проговорила Дарья. – Я понимаю, захотелось экзотики, но хватит уже нести этот бред. Я, правда, больше не нуждаюсь в продолжение шоу.

– Дорогая, перестань. Я же все рассказал. Почему ты не хочешь мне поверить?

– Ты меня оскорбил Вольный, очень сильно оскорбил, – Первоцвет поморщилась, как от зубной боли. – И продолжаешь бередить рану. Может, довольно? Не переходи границу, мы, итак, очень близко подошли к черте, после которой нашей семьи может и не стать. Понимаешь?

Но Александр, будто не понимая, продолжал талдычить одно и то же.

– Может, все-таки надо было ее остановить? Гембел просил подождать, к нам должны прийти.

– Сашка, хватит!!! Остынь!

– Ведь не зря же носитель просил. А если…

– Что, мне теперь ее и в квартире терпеть?! – в возмущении Дарья уставилась на мужчину. – Кто бы там ни шел, пусть идут. Найдут Радку у себя, нас здесь. В чем проблема-то?!

– Вдруг с ней что-то случится!

– Какая разница!!! – взревела Первоцвет. – Ничего с твоей Любимовой не случится! Я понимаю, понравилось, но не надо так явно это показывать.

Дарью трясло. Еще чуть-чуть и она бы бросилась на Вольного с кулаками. Ссору остановил стук в дверь

– Черт! – выругалась Первоцвет. – Если это она, я ее убью! – и бросилась открывать. Вольный рванул за ней.

– О, отошли уже! – едва распахнулась дверь, воскликнул незнакомый мужской голос.

– И вам, здравствуйте, – прошипела Первоцвет. – Что за дела, не квартира – проходной дом какой–то.