Я всё ещё не мог прийти в себя. Но это не помешало моей голове сепаратно от чувств отключить воображение – и действительно, ничего не стало. То есть, я опять увидел… ничего: пустоту. Это способствовало отрезвлению. Тугодумом я никогда не был, хотя, как и все истинно творческие личности, был наделён богатым, и зачастую, болезненным воображением. Но в последнее время я научился отключать болезненное воображение – во избежание болезненных же ощущений.

Отрезвление подвигло меня на закономерный вопрос.

– Так, куда же я прибыл?!

Это было много больше, чем вопрос: настоящий крик души.

– Если Ада нет, то…

Хотя я и не слыл тугодумом – но на большее меня не хватило. Но, с другой стороны: «sapienti sat!»: «умному – достаточно!». Не сказав ничего, я сказал всё! И Сатана услышал меня – и именно в объёме сказанного.

– Знаешь, Шура, если бы ты был правоверным христианином, или мусульманином, или приверженцем любой иной веры, я бы не стал тратить время на твоё образование: глас вопиющего в пустыне. Об этих дураков расшибать лоб – куда надежней, чем о стену! Но ты – неисправимый атеист, хоть и Наместник Рая. И мозги у тебя на месте, в должном количестве, да ещё с талантом использовать их по назначению. Поэтому я дам тебе небольшую лекцию. Так сказать – вводный курс в адоведение.

«Адоведение»! Хорошо сказано!»

Сатана не стал воздвигать трибуну и громоздиться на неё. Как мужик понятливый, он решил, что гораздо умнее и полезней для дела будет… развести костерок, занавесить небо чёрной вуалью, насыпать звёзд – и создать доверительную, товарищескую обстановку. Так он и сделал: развёл, занавесил, насыпал и создал. Для создания требуемой обстановки нам даже не потребовался «третий»: бутылка. Ну, как герою той песни, который заверял, что «выпивая чашку чая, я вдруг хмелею без вина». По причине хорошей – хорошо опьяняющей – компании.

– Итак, брат, первое, что надлежит тебе усвоить…

Как заправский турист, Сатана пошурудил палкой в костре. Вспыхнул яркий огонь. Весело затрещали угольки. До чего же я обожаю эту первобытную атмосферу! Большего уюта, чем у костра, я, пожалуй, и не знаю… в свободное от проживания в доме время.

– … Так, вот, Шура: Рай, как и Ад, существует только в воображении людей. Люди поместили Ад под землю – вот он якобы там и находится.

– Но почему?

Даже умиротворяющее пламя костра и потрескивание угольков не помешали мне не выдержать.

– Почему – только в воображении?!

Кожа на лбу Сатаны собралась гармошкой.

– Ну, потому, что… только в воображении! Ну, вот, нет их в…

– В натуре?

– Нет, в натуре они есть: я обеспечиваю эту натуру. Их нет в действительности.

– Обоих?

– Обоих.

– Ну, а как же то, что я увидел? – «включился я на полную катушку». – Пусть бы это зрелище и осталось в моём воображении? Не видят же доктора психиатрических клиник то, что видят их пациенты?

Сатана поощрительно улыбнулся, и похлопал меня по плечу.

– Шура, ты в очередной раз оправдываешь высокое доверие! Хотя я и не сомневался в наличии у тебя разумных доводов. Правильный вопрос, Шура! Но на всякую хитрую задницу… сам знаешь…

– Ну, давай!

– Чего?

– Находи на всякую хитрую задницу… сам знаешь!

Сатана рассмеялся.

– Нашим же салом – да нам по мусалам!

– Нет: «я возвращаю Ваш портрет».

– Идёт, – не отключая улыбки, согласился хозяин. – Тогда – вот тебе объяснение, а заодно и контрдовод: всё, созданное нашим воображением, должно где-то находиться?

Я кивнул головой.

– Читал. У Пристли.

– Вот-вот. Я его и надоумил. Но сейчас – не об этом. Так, вот: воображаемый мир – вещественней материального. И пока жив хоть один человек – живо и суеверие. Поэтому Ад просто обязан «соответствовать ожиданиям»!