Наконец, уже в сумерках, мы вышли к огромному трёхэтажному зданию с большими куполами, занимавшему целый квартал.

Музей истории Азербайджана

– Музей истории Азербайджана. Я здесь работала раньше в Историческом архиве, – сообщила Рузанна, – а сейчас сдаю дела. Он находится на первом этаже здания, а выше располагаются экспозиции музея.

– Какое интересное здание, что-то в итальянском стиле?

– Вы правы, Евгений, это особняк бакинского нефтепромышленника, миллионера и мецената Гаджи Тагиева. Его главный фасад действительно создан в торжественных формах Итальянского Ренессанса. Здание построено ещё конце прошлого века российским архитектором польского происхождения – Гославским Иосифом Викентьевичем. В нём более ста комнат, уникальная отделка стен и потолков мрамором, ценными породами дерева. В музее представлена история Азербайджана с древнейших времён и до наших дней. Завтра вы можете его посетить, хотя бы ради того, чтобы увидеть дворец Тагиева изнутри, оценить его роскошные интерьеры.

– Что вы, Рузанна, я большой любитель истории и с удовольствием посещу завтра ваш музей. Мне сказали, что здесь есть картина «Александр Македонский в древнем Азербайджане». Я даже сегодня приобрёл на книжном развале «Историю Александра Македонского», так меня это заинтересовало.

– Ну не знаю… А художественное полотно с таким названием действительно висит прямо напротив входа, мимо не пройдёте.

– Мне разрешили пожить несколько дней на моём рабочем месте, поспать на диванчике в коридоре, пока сдаю дела. В добавок, здесь безопасно – за стеной, в вестибюле музея находится вооружённая охрана.

– Спасибо, ребята, что проводили, жду вас завтра. До свиданья!

И Рузанна скрылась за своей служебной, но высокохудожественной деревянной дверью, а мы с Борисом, по вечерним улицам, отправились к себе в гостиницу «Баку». Идти было недалеко. Центр азербайджанской столицы представлял из себя очень компактную городскую историческую агломерацию, наполненную красивыми зданиями необычной архитектуры.

Сначала мы шли молча. Я ждал, что Боря сам внесёт ясность во всё происшедшее. Так оно и случилось.

– Евгений, ты, конечно, догадался, что мы с Рузанной встретились не случайно. Она попала в трудную жизненную ситуацию и обратилась ко мне за помощью. Пришла вчера утром ко мне в гостиницу. Она знала где я буду временно проживать, пока меня не вызовут на траулер. Ей подсказали на стойке регистрации, где проживаёт русский матрос. И вот она, со слезами на глазах у меня.

– Неужели попала в лапы бойцов Народного фронта, – вырвалось у меня, – так она на армянку и не похожа, уж скорее на еврейку, хотя тоже не очень!

– Когда беженцам из Карабаха или просто жителям сельской местности, хочется обосноваться в столице, отжать у кого-нибудь квартиру, то подозрение на армянские корни оказывается как нельзя кстати.

– Так она же с родителями поменяла свою роскошную квартиру в центре города на наш Ростов-на-Дону, помнится мне.

– Да, верно, но у неё есть ещё своя квартира, неподалёку от родительской, только маленькая, однокомнатная. Нам она хвастаться ею не стала, скромно умолчала. Соседи, конечно, знали, что у неё отец армянин и как только она третьего дня объявилась, сразу сообщили куда надо.

– Это куда же? – спросил я.

– Как минимум в районный штаб народного фронта, а скорее всего, своим родственникам. Квартирный вопрос портит людей не только в Москве, но и здесь, в Баку.

– Внаглую захватывать квартиры опасаются, хочется легитимно, чтобы с документами, вроде, сами поменяла на их деревенский домик.

«Хочется – перехочется», – вспомнил шутку я, а вслух сказал, – теперь понятно, почему она скрывается в здании музея и спит на диванчике в своём архиве.