– Гульнара, говорят, Костя вчера чуть тётушку Нелли не сбил?

– Кто говорит?

– Мне сказал старший Мугу.

– Пугал тебя, – отмахнулась Гульнара. – Или она со скуки наболтала. Если бы чего такого случилось, я бы давно узнала.

Они уехали, мы с Ланой остались на хозяйстве.

– Зови Альдамира в гости, пока никого нет, хоть поговорите спокойно, – предложила я.

– Что ты, как можно? – испугалась девушка. – Это неприлично, Вика.

Да, действительно, я не права. Какие гости, если даже просто пройти вдвоём по улице значит обеспечить окружающих разговорами на неделю.

19. Глава 19

Вечером Костя вернулся один. У Барота подозрение на аппендицит, он отвёз его и Гульнару в долину, в больницу. Гульнара осталась с мужем, нам с братом поручила присматривать за Ланой и домом. Костя заверил её, что кур он возьмёт под свою ответственность, они будут накормлены и напоены, двор чистый, ворота закрыты, короче, граница на замке!

– Братец, ты умеешь ухаживать за курами? – засмеялась я.

– Гугл в помощь, – невозмутимо ответил Костик. – Я вообще парень талантливый.

– Когда не пьёшь, – согласилась Лана.

Как только Гульнара вернётся домой, мы с братом уедем. Найму кого-нибудь в посёлке отвезти меня в город, сниму в банкомате деньги и отдам отцу Руслана.

– Надо кушать готовить, пошли, лапшу домашнюю сделаем, – позвала Лана.

Опять тесто? Нет уж, лучше я с Костиком к курам! Тем более что он уже сидит в телефоне и погрузился в изучение полезной информации. Куровод, ёлы-палы.

На тропинке к курятнику лежало яйцо.

Костик его поднял, покрутил в ладони, зачем-то посмотрел на свет:

– Тёплое ещё.

Брат повернулся к невозмутимо гуляющим вокруг птицам:

– Кто у нас безобразничает? Кто несётся в неположенном месте? – строго спросил он.

Куры невозмутимо клевали редкие травинки, что-то выискивали в земле, гребли когтистыми лапками.

– Не признаются, да? Куры, Костик, птицы свободные, где хотят, там и несутся!

– Нет, не где хотят. Пошли, покажу, мне ещё в прошлый раз Гульнара всё объяснила.

В курятник я заходить не стала, только заглянула в распахнутую дверь, не захотела пачкать обувь. Посмотрела на белую наседку, высиживающую яйца, на ящик с соломой, который брат назвал гнездом – здесь куры несли яйца. Гнездо было занято очередной желающей снестись, и мы сразу вышли, чтобы не мешать птице.

– Понятно, почему яйцо на улице – роддом занят, – объяснил брат. – Надо поилки помыть, налить им свежей воды. Вика, будешь мыть поилки?

– Всегда мечтала, – вздохнула я. – Можно ты без меня справишься?

– Справлюсь, – ответил брат и отогнал огненно-рыжего петуха, который явно примеривался клюнуть меня в ногу. – Иди Ланке помогай.

Лана заверила, что отлично справится сама, и я, с чистой совестью, завалилась на диване с книжкой.

Утром меня разбудила Лана:

– Вика, тебя Альдамир у речки ждёт. Сказал, чтобы ты одна пришла.

Как вообще можно вставать в такую рань? Да ещё и тащиться к речке?

Костика будить не стала. Не потому, что послушалась Альдамира, просто встретиться и поговорить я могу и без брата. С утра было прохладно, я зябко куталась в ветровку и торопливо спускалась по улице вниз. Если Альдамир хочет мне что-то сообщить, почему бы не поговорить по телефону? Или не подойти к дому? Я понимаю, что они с Ланой скрываются, но я-то не боюсь сплетен и осуждения окружающих.

Альдамир протянул мне наши с братом паспорта и бумажку, на которой карандашом, красивым ровным почерком, был написан ряд цифр.

– Номер банковской карты, – объяснил он. – Мама сказала, чтобы вы сегодня же уезжали домой. Через три двора от вас дом с высокой крышей, железной, не перепутаешь. Зайди туда, договорись с машиной, хозяин как раз сейчас дома. К обеду будете в городе и сразу на поезд, он днём отправляется.