– На ней кровь соседа, а так же, твои потожировые следы. Тебе отпираться бесполезно, очнётся твой соседушка и всё подтвердит. Но я тебе могу пойти на встречу. Ты же хочешь явку с повинной? Я вижу на тебе наколки. И даже знаю, где такие рисуют. Ты человек бывалый и не мне тебе рассказывать, что для тебя выгодней. Ведь ты же знаешь, как облегчить свою участь. Поэтому я по хорошему спрашиваю тебя в последний раз! За что ты напал на соседа?

– А что? Мне надо было дать убить себя? Я зашёл стошку занять, трубы-то горели. А Славка мне стопочку налил, да за стол пригласил. И так хорошо мы сидели, свежие слухи перетирая. А эта пьяная кобыла – Машка, жена его, кабздык со стула и лежит, куплет горланя на полу. Я ж от души помочь хотел соседке, поднять, да бросить на диван. Но за моё добро я же и поплатился. Он мне ка-ак врежет сковородкой! Да вот, взгляни на ухо. Да как начал орать «Назад! Не прикасайся!» И на меня пошёл, а глазища бешенные…

– Ладно, с этим всё ясно. Ну и выходит, что на окровавленное тело своего обидчика ты Машку и положил, чтоб запутать следствие. Сама же она была не в состоянии двигаться. – подытожил Сергей.

– Да, был такой грешок. Но не забудь, что ты мне явку обещал нарисовать!

– Обещал, нарисую. – успокоил его Сергей, надевая ему наручники.

Такого мгновенного раскрытия дела не ожидали опера. И быстро спускаясь по ступеням стажёр, которого звали Андрей, спросил Сергея:

– Не пойму. А как ты узнал что он убийца?

– Блефовал. Наехал просто, на всякий случай. А вообще-то, нужно обращать внимание на мелкие детали, если хочешь стать профессионалом. – ответил он подводя арестованного к служебной машине. В которой, ожидая всех, сидели Матюхин с брезгливо перекошенной физиономией и в шоке пьяная дама.

– Фу, я уже не могу, я уже задыхаюсь от этой вони. – сказал он.

– Ну, раз ты задыхаешься, то и отпусти её домой. Потому как товарищ сам в сознанку пошёл. – сказал ошарашенному оперу Сергей.

– Так это. Как это? Ну-у, тогда выходит, она теперь свидетель. – промямлил Матюхин, отпуская женщину.

– Вот и допросишь её, когда проспится. Только, навряд-ли она что-нибудь вспомнит. – сказал майор. И передав операм арестованного, зашёл в салон, где стояли новые автомобили. И выбрав внедорожник, он позвонил матери, назвав ей цену этого надёжного транспорта.

– Сынок, а права у тебя есть? – заботливо спросила она.

– Есть, ну я же ездил на казёнке. – ответил он и доверив матери дальнейшее оформление документов, отправился на работу.

Может быть кому-то бумажная работа и покажется рутиной, но только не Сергею. Ему нравилось копаться в фактах, сопоставлять, находить в них не состыковки, искать им объяснения. И он вновь взялся за висяк, который ждал его с утра. Но вскоре войдя в соседний кабинет, он обратился к капитану:

– Гоша, вот здесь нет распечатки телефонных разговоров. Но прошёл-то уже не один месяц с момента преступленья. Как ты думаешь, не поздно ли мне обращаться к оператору связи с такой просьбой?

– Не знаю, сходи в технический отдел, может Олеся поможет. – не уверено ответил ему капитан. И Сергею ничего не оставалось, как только пойти на встречу важным переменам в своей судьбе.

Она сидела в не большом кабинете одна, работая за компьютером. И на шум открывающейся двери подняла свои чарующие глаза, обрамленные густыми, длинными ресницами. Но её пухлые, чувственный губы сложились вдруг в ироничную улыбку, когда сражённый этой красотой Сергей, навис над ней, потеряв дар речи.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – вежливо спросила она.

– Да. Нет. Да. Фу, ты чёрт! Забыл, зачем пришёл. А вы, наверное, Олеся? А меня Сергеем зовут. – слегка оробев сказал он.