— Как не знаете? Только деревенщины, никогда не бывавшие в нормальном высшем обществе, не знают таких очевидных вещей.

— Зачем вы тратитесь на бедняков? Пусть идут зарабатывать! В Ранеции нужно уметь выживать, ни один аристократ не подарит непонятно кому свои деньги. Только дураки занимаются благотворительность.

Принцессу поносили за странные наряды, которые она привезла из дома, буквально заставили доверить свой стиль ен самым благонадёжным личностям и прочее, прочее… Она попыталась подстроиться, ибо должна “с гордостью представлять свою родную Листрию в большой и влиятельной Ранеции” — слова матушки, кстати. Однако бжеж ситуация лишь ухудшалась.

Поняв, что листрийская куколка не умеет давать отпор и качать права, над ней начали издеваться даже дворцовые повара, подсовывая под видом якобы ранецианских национальных блюд всякие помои, от которых ей неизменно становилось плохо в виду сочетания несочетаемого. Но на претензии отвечали:

— Но у нас же едят! Привыкайте, вам тут до конца дней жить, однажды перестанет быть плохо.Тренируйте желудок.

Набранные камеристки принялись безвкусно наряжать её, неизменно выставляя посмешищем, но обосновывая это тем, что она просто не понимает местной моды. Ещё и давили авторитетом, аппелировали к излишней недоверчивости или любым другим способом добивались своего в грязном деле очернения девушки.

Даже слуги не спешили помогать ей и делать всё необходимое. Попасть к принцессе во служение считалось верхом блажи, ибо большинство работы можно было тупо игнорить, если придумаешь, как грамотно откосить. Это она, кстати, из недавно подслушанного разговора слуг сделала вывод. Из того же, из которого узнала о наличии у мужа любовницы.

Через два месяца после её свадьбы с наследником Ранеции, старый Король сложил свои полномочия и отправился на тёплые тропические острова в отдалённый замок на заслуженный отдых, отдав бразды правления сыну и его молодой супруге. Так Сиенна из принцессы резко превратилась в Королеву. Но от этого проблем только прибавилось. За каждым её шагом теперь следили ещё пристальней, каждый жест и слово обсуждали, обсасывали в кулуарах, стараясь пожёстче высмеять в открытую. В общем, не жизнь, а бултыхание в дерьме. Которое теперь разгребать мне.

Отдельно стоит упомянуть самого супруга, Короля Жермиена. По началу он очаровал глупышку Сиенну. Ещё и имена рифмуются, она про их счастливое будущее даже стихи писала. Но жена ему нужна была, мне показалось, не более, чем для галочки. На сколько могу судить, выбирал Жермиен себе просто красивую оболочку, которая не будет в браке компостировать ему мозги. Не женщина, а приложение к мужчине. Нежная, ранимая и глупенькая Сиенна идеально подошла. “Точнее, подходил… — мстительно подумала я. — Ровно до тех пор, пока в её бренную тушку не занесло меня”.

Первую совместную ночь молодых стоит назвать не брачной, а мрачной. Муж даже не озаботился достаточной увлажнённостью молодой супруги! Конечно, ей более повторять такой болезненный опыт не хотелось. И да, Сиенна с тех пор всячески избегала близости, даже в своих мыслях. Впрочем Жермиен и не настаивал. Упало оно ему, когда вокруг толпы развязных и опытных придворных дам, на всё готовых ради его внимания? И денег, конечно. Само собой, любовниц этот гад обеспечивал по полной. Точнее, правильно говорить фавориток, но я бы предпочла словцо погорячее на букву “ш”.

Сиенну от новостей о похождениях мужа берегли, а она и не интересовалась особо его жизнью. Своих проблем хватало. Депрессуха снедала её изо дня в день всё сильнее. Виделись супруги на приёмах пищи, и то не каждодневно, раз в неделю могли сходить на положенное по каким-то там этикетным предписаниям свидание, ну и всё. Иногда Жермиен писал ей письма, в которых высказывал свои “фе” и давал рекомендации по поведению. Да-да, даже не соизволял вылить на неё помои лицом к лицу! Бедняжка ощущала себя птичкой в золотой клетке.