Но зачем же тогда вписаны пустые годы-строки? Ответ следует из самого текста: автор просто «расположил по порядку года» «с первого года царствования Михаила», вот и получилось: 853, 854, 855, 856, 857. Что тут непонятного? Если не считать «Повесть» летописью и не требовать от автора больше того, что он хотел и сделал, то и проблем никаких нет. Года расположены? Расположены. По порядку? По порядку. Претензии есть? Ах, мой возмущенный читатель, ты ждешь обещанного рассказа «что произошло в эти годы»? Так ты его и получишь, но… «как уже начали», то есть в форме произвольного повествования о том, о чем автор сочтет нужным нам сообщить, и так, как он пожелает это сделать, а отнюдь не в виде летописи как погодной хроники. Не жди не обещанного.

«в год 858. Царь Михаил отправился с воинами на болгар по берегу и морем. Болгары же, увидев, что не смогли противостоять им, попросили крестить их и обещали покориться грекам. Царь же крестил князя их и всех бояр и заключил мир с болгарами».

Перед нами великолепный пример нормального летописного текста. Потому что он – выписка из византийской хроники. Хотя к Руси она имеет лишь косвенное отношение, понятно, и откуда она взялась, и почему попала в «Повесть». Болгары перевели для себя византийский текст, касавшийся Болгарии, а автор перенес его в «Повесть», потому что для него, как я это уже отмечал ранее, история христианства и история Руси суть одно и то же.

«в год 859. варяги из заморья взимали дань с чуди, и со словен, и с мери, и с кривичей. а хазары брали с поля, и с северян, и с вятичей по серебряной монете и по белке от дыма.

В год 860.

В год 861».

А вот пример противоположный: невесть откуда взявшийся и непонятно почему привязанный к 859 году пассаж. Что, в 858 году ни варяги, ни хазары дань еще не взимали, а в 860 году взимать уже перестали? Удивительно краткосрочные синхронные дани, поразительно несчастливый год для севера и юга Руси! Мой непредвзято мыслящий читатель, ты этому веришь? Я заставить себя поверить просто не могу. Но, тем не менее, еще немного задержусь на этой цитате ради нескольких частных наблюдений.

Уже в который раз нам встречается перечисление племен северной Руси, и вновь абсолютным лидером оказывается неуемная чудь. На сей раз она даже впереди словен. Ничего-ничего, мы уже привыкли.

Так же привыкли мы и к полянам в перечислениях племен юга Руси. Но тут вместо них мы неожиданно натыкаемся на слова «с поля». Это может показаться простой опиской, пропуском буквы н в предположительно правильном «с полян». Но не будем забывать, что по грамматике древнерусского пропустить пришлось бы не одну, а две буквы: нъ. Так что вместо ожидаемых «полян», скорее всего, действительно стоит «поле». Может быть, тебе, мой обиженный читатель, уже хочется спустить собак на переписчиков, но не торопись. Не надо вставлять никаких букв, надо… просто заменить строчную букву на прописную, и все встанет на свои места! Понятно, дань – не урожай, ее с полей Киевщины набегом не возьмешь, а вот с киевского Поля (вне града) – можно. Увы, прописных букв древнерусское правописание не знало, так что полная амнистия переписчикам. Но не переводчикам!

«в год 862. Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом… И пошли за море к варягам, к руси. те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: “Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами”. И избрались трое братьев со своими родам, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, – на Белоозере, а третий, трувор, – в Изборске».