За эти несколько мгновений все и решилось. Чуть бы ближе позволили подобраться скалы, и этот день был бы последним для молодой газели, но так она еще успевала набрать скорость. Прыжок, другой – но расстояние между ней и хищником только увеличивалось, и, разочарованный, лев сбавил ход. Он пробежал еще немного, потом остановился, и повел кудлатой головой.

Аг залаял, вытянувшись как копье, уши напряглись и стали торчком – и мужчина вдруг понял, что охота льва, может, еще и не закончилась. Лев яростно принюхивался, бросая взгляды по сторонам, газели, отбежав в сторону, внимательно следили за ним.

Хищник был тощий, спутанная, грязная грива, незаживший шрам на морде и ввалившиеся бока, по которым яростно стегал облезший хвост. Аг бешено лаял. Смерть посмотрела на пастуха желтыми глазами, и он натянул лук.

Третий день, как они переправились через Реку, но лишь сегодня утром окончательно покинули Ке-Ем, и пошли по горячим ущельям каменной земли. Шли медленно – часть людей тащила кожаные мешки с водой, другие волокли легкие лазни, сделанные из связанных стволов молодых деревьев. На лазни они положили товары для обмена. Долго рядили, что взять, но, в итоге все решило удобство переноски – свернутые плетеные циновки, ячмень и просо в мешках, и некоторые вещицы, с которыми было не жалко расстаться.

Сейчас небесный огонь стоял уже высоко, и горячий воздух дрожал над иссеченными горными остриями. Они шли, стараясь держаться правой стороны расщелины – там раньше появится тень вечером, и, изредка, попадались кустики и пятна травы, радовавшие глаз. Дно расщелины было бурым, покрытым слоем тяжелой пыли, с разбросанными тут и там желваками. Трудно поверить, что его предок плыл здесь на ладье.

– Аха говорил, что его люди доходили до священного камня горцев, но там никого не встретили, – сказал Скорпион, шедший рядом с Гор-Кха.

– Я помню, что говорил Аха, но нам все равно надо туда дойти – только оттуда можно повернуть на каменную россыпь. И ближе источника нет.

– А что мы будем делать, если не встретим горцев нигде, – Скорпион провел рукой по лбу, стирая пот, – не можем же мы искать их по всей каменной земле?

– И не будем. Тогда мы возьмем лучшие камни, какие найдем, выбьем знак на скале во славу Гору-Соколу и всем нашим хемму, и вернемся в Ке-Ем.

Гор-Кха помолчал, поправил топорик на поясе.

– Но лучше бы мы их встретили.

С давних времен люди Ке-Ем ходили в каменную землю – хотя и не всегда она была такой. Предания, сохранившиеся от времен их поселения у Реки, говорят, что дожди тогда шли куда чаще, и на бурых сейчас склонах зеленела трава. Там же, где вода выбивалась из-под земли, росли кусты и деревья, а земля была обильна жизнью. Здесь жили страусы, говорят, и слоны – на их костяки и сейчас иногда натыкались охотники, антилоп же и газелей было множество, хороший охотник никогда не оставался голодным.

Но потом проклятие легло на каменную землю. Дожди становились все реже, небесный огонь все горячее и свирепее. Зеленые луга на склонах бурели и высыхали. Редко теперь ущелья наполнялись водой, и держалась эта вода недолго – нечего было и думать, чтобы пройти на ладье, как успел сделать великий Мепи. Кое-где в каменной земле еще встречались источники, выбивавшиеся из-под камней, иногда вода текла под землей, в таких местах грудились деревца и разбегались пятна травы. Но за небольшими зелеными островками тянулась каменистая пустошь, глиняные отроги, серо-желтые, обточенные ветром скалы.

Каменная земля была неприветлива и, действительно, большей частью состояла из раскаленного на солнце камня. Но она не была ни безжизненной, ни бесплодной. Слоны и страусы ушли, когда исчезли зеленые луга, но другие животные смогли выжить. Выжили и люди.