Это свидетельствует о том, что государственная форма не является необходимой для вступления образования в международные отношения в качестве активного их участника.

Генезис международных отношений на исторических этапах, предшествовавших появлению государства, доказывает, что и происхождение международного права нельзя датировать лишь этапом появления государства, поскольку по своему позитивному содержанию это право призвано регулировать не сугубо межгосударственные, а в более широком контексте – международные отношения. Однако здесь возникает проблема с признанием современной наукой догосударственных международных отношений и международного права. Даже по поводу этапа вождества, общественной организации, наиболее приближенной к государственной, исследователи спорили. В советской доктрине этот этап вообще не признавался; по утверждению исследователей, «теория вождества является “западным изобретением”»[336]. В целом есть все основания говорить о вождествах как о ранних государствах, однако любая однозначность здесь недопустима, поскольку граница между «негосударством» и государством является размытой. Таким образом, решение вопроса о происхождении международного права прямо зависит от позиции, избираемой относительно появления и становления международных отношений как объекта его регулирования.

Так, ключевым в характеристике международных отношений было и остается понятие государства, государственного суверенитета. Образования, фактически вступившие в такие отношения, но не бывшие собственно государствами, наука не включала в систему таких отношений. В то же время именно в «догосударственный период» формирование отношений между существовавшими древними образованиями и выработка ими в процессе взаимодействия соответствующих норм для его регулирования заложили прочную основу международного права и отношений последующих («государственных») периодов и создали необходимые предпосылки для формирования характерных черт и особенностей норм и принципов международного права и международных отношений последующих эпох.

Зарождение государств не могло не повлиять на сущность международных отношений хотя бы потому, что в совокупности этих отношений выделяется центральное звено – межгосударственные отношения, которое становится главным фактором формирования международного права, а нормы последнего получают санкционированную государством обязательность. Вместе с тем, указанные отношения в сущности и по форме очень тесно связаны со своими предшественниками – отношениями догосударственных надобщинных политических структур, которые, в свою очередь, переняли и усвоили все основные протоправовые наработки первобытного, племенного периода.

Отношения между первыми ранними государствами ограничены теми же регионами, что и их «предшественники»: вначале международные отношения и нормы, их регулирующие, развивались в тех регионах Древнего мира, где зарождалась цивилизация и возникали центры международной жизни[337], – на Ближнем Востоке, в Индии, Китае, античном греко-римском мире. Сфера осуществления этих отношений практически мало расширилась, структурно на ранних стадиях существования государства они почти не изменились. Следовательно, истоки международных отношений и их механизмов появляются еще в первобытные времена, в результате попыток общения, предпринимавшихся первыми общественными образованиями. Но очень скоро, на завершающих стадиях развития ранних государств, процесс создания государства, а вслед за ним и международного правотворчества, способствует образованию института субъектов международного права как специфической совокупности норм, независимых от воли отдельного государства. Получается, как участники международных отношений способствовали формированию международного права для их регулирования, так и международно-правовые наработки догосударственного, первобытного периода влияли на развитие этих субъектов и их становление как более сложных общественно-политических образований.