Они отдавали себе отчет об абсолютной несопоставимости Всевышнего и мироздания и поэтому признавали, что образование сфиры Кетер из бесконечности Эйн Соф имеет иную природу, нежели образование одна из другой остальных сфирот как сущностей в причинно-следственном ряду. Пятый Любавичский Ребе в своей книге «Агаот ладибур а-матхиль патах Элияу тав-рейш-нун-хет» приводит слова р. Моше Кордоверо из его книги «Эйлима»: «Сфира Кетер в большей степени несопоставима с Эйн Соф, чем наш материальный мир – с нею» – и задает такой вопрос: «Из этих слов р. Моше Кордоверо вроде бы следует, что нет различия между концепциями его и Аризала, но тогда непонятно, что нового открыл последний». Отвечая на этот вопрос, Ребе объясняет, что из слов р. Моше Кордоверо можно заключить и то, что Эйн Соф удален в большей степени от физического мира, чем от Кетера, т.е. не существует абсолютной несопоставимости между бесконечностью Творца и Универсумом, а есть некое «приближение» Всевышнего к нему. Согласно же АРИЗАЛу, как Кетер, так и физический мир в одинаковой степени несопоставимы с Эйн Соф, ибо образованию обоих предшествовал «цимцум», который создал безграничную пропасть между Творцом и мирозданием, и по отношению к Абсолюту Кетер и наш мир в одинаковой мере ничтожны. Согласно р. Ицхаку Луриа, Кетер представляется совсем в ином свете. Мы не можем в рамках этой книги подробно развить эти глубочайшие идеи Каббалы и хасидизма. Чтобы получить об этом более полное представление, следует начать серьезно заниматься их изучением.

(Хаим и Виталь – еврейское и латинское слова, означающие Жизнь)

Несмотря на то, что двадцативосьмилетний рабби Хаим Виталь обладал выдающимся духовным потенциалом, что-то поначалу мешало ему прислушаться к приглашению рабби Ицхака и достичь с ним взаимопонимания. Какие же это были помехи?

Сны, в которых присутствовал рабби Ицхак, говоривший: «Пожалуйста, приходи в Цфат учиться у меня, в этом – назначение души твоей», – снились рабби Хаиму с убедительной ясностью и силой чуть ли не каждую ночь, но никто на свете не мог заставить его повиноваться этим призывам или хотя бы воспринимать их всерьез, если сам он того не желал. А он считал себя более знающим, чем рабби Ицхак, и у него самого уже были приверженцы, которых он обучал «Зоару», и, спрашивается, для чего ему сниматься с места и становиться чьим-то учеником?

Задержка в реализации Б-жественного плана, длившаяся несколько месяцев, очень мучила рабби Ицхака, знавшего, что его жизнь будет очень короткой и пренебрегать драгоценным временем, за которое он мог столь много дать ученику, было со стороны того просто непростительно!

Синие цфатские небеса за эти месяцы уже успели затянуться осенними серыми тучами, а летний зной – смениться порывистым ветром. В один из этих ненастных дней рабби Хаим, внешне оставаясь невозмутимым, все-таки почувствовал внутренний дискомфорт и решил объяснить перемену в своем настроении и самому себе, и окружавшим его в Дамаске ученикам простым любопытством к личности этого странного рабби Ицхака, который шлет ему свой образ в сновидениях вот уже несколько месяцев подряд. К тому же, изучая книгу «Зоар», рабби Хаим столкнулся с тремя вопросами, на которые не мог найти ответы, как ни старался. После того, как во сне ему было сообщено, что рабби Ицхак знает ответы на эти вопросы, он сказал себе: «Пойду-ка испытаю этого человека, проверю, правдива ли молва о нем», – и отправился в Цфат.

Чтобы в полной мере понять поведение рабби Хаима Виталя, нам следует познакомиться с ним поближе еще до того, как мы узнаем продолжение истории.