Тогда возникает другой вопрос: что именно делает слово могущественным? В чем состоит его сила: в значении, вибрации, способе его использования или в знании учителя, который наставляет ученика повторять его? Ответ заключается в том, что одни слова обладают силой вследствие своего значения; другие – из-за тех вибраций, которые производят; а третьи – по причине своего влияния на различные центры. И существуют слова, данные святыми, мудрецами и пророками, вдохновенно пришедшие от Бога; в них все благословение и вся тайна того, как обрести желаемое душой в жизни. Если здесь и существует некий феномен или чудо, то оно – в силе слов… Слова имеют силу вибрировать через различные части человеческого тела. Есть слова, отражающиеся эхом в сердце, а есть другие, отражающиеся в голове. А третьи имеют власть над телом. С помощью определенных слов могут ускоряться или успокаиваться различные эмоции»[23].

Великий русский учёный А. Н. Афанасьев, исследователь славянской мифологии и фольклора, считает, что в древности «слову человеческому была присвоена та же всемогущая сила, какою обладают сближаемые с ним божественные стихии» (это прежде всего – гроза и вода). «… по глубокому убеждению первобытных племён, слово человеческое обладало чародейною силою; на этой основе возросло верование, доселе живущее у всех индоевропейских народов, что слово доброгопожелания и приветствий (здравиц, т.е.пожеланий здоровья при встрече и на пиру при «заздравных кубках) призывает на того, кому оно высказывается, счастье, довольство, крепость тела и успех в делах; наоборот, слово проклятия или злого пожелания влечёт за собою гибель, болезни и разные беды…, – подчёркивает А.Н.Афанасьев. – У нас верили в старину, что бывают счастливые и несчастные часы, и доселе существует поговорка: «В добрый час сказать, в худой помолчать»; рассказывая о каком-нибудь или упоминая о нечистом духе, простолюдины спешат прибавить: «Не тут (не при нас) будь сказано!». Таким образом, верование в могущество слова сливается с верою в Судьбу…

Злое, неосторожно сказанное в сердцах слово, хотя бы без всякого желания, чтоб оно сбылося, по народному поверью, никогда не остаётся без худых последствий… На могущество слова опиралась и древняя, языческая присяга («рота», «клятва»), потому что она состояла в торжественном призывании на свою голову различных казней – в случае, если произносимый человеком обет будет нарушен или если даваемое им показание ложно… Доселе обращающиеся в народе божбы и клятвы указывают на то же: «Душа вон!», «Лопни мои глаза, коли говорю неправду!», «Сейчас сквозь землю провалиться!», «С места не сойти!»…[1, с.104,108—109].

Причиной такой веры во всемогущество Слова, является то, что речью человека наградил Бог. Поэтому для наших предков речь была священна, она воспринималась как божественный дар, призванный помочь человеку сохранять связь с миром Богов. И понятие «мёд поэзии», которое неоднократно использует А. Н. Афанасьев, говорит не о красоте, а о силе слова, о его волшебной способности оказывать воздействие на мир. В своих изысканиях он говорит о божественной речи, которой Боги когда-то наградили людей: «Добытый от Суттунга мёд Один даёт не только асам, но и людям, если пожелает наделить их мудростью и поэтическим вдохновением. Поэзия поэтому есть дар небесный, и на языке скальдов она называлась кровью Квасира, питьём карликов и асов, сладким вином Суттунга, добычею и изобретением Одина. Раздавателями этого дара были Боги: у греков – Зевс и Апполон, у германцев – Вотан и Браги, у финнов – Вейнемейнен, у славян может быть – Велес, так как в «Слове о Полку Игореве» певец Боян назван «Велесовым внуком».