– А может, здесь фонит?!

Все переглянулись и поспешили покинуть поляну.

Искать чего-то большего без соответствующих приборов, по мнению Александра, не имело смысла, поэтому, нанеся на карту примерное местонахождение поляны, он отказался от дальнейших похождений.

Чувствуя свою миссию выполненной, биолог намеревался в тот же день покинуть оказавшихся весьма гостеприимными строителей. Он отзвонился своему руководителю, доложил о проделанной работе и даже легче, чем рассчитывал, получил разрешение вернуться: видимо, ажиотаж вокруг новости, как и все остальное в нашем мире, долго не продержался. Однако на прижим дороги между Муей и стройкой излилась наледь, которая временно остановила движение, и биологу ничего не оставалось делать, как задержаться у строителей еще.

Вечером того же последнего дня безрезультатных поисков живое опасение за свое мужское здоровье, появившееся после реакции медика на рассказ о найденной таинственной полянке, заставило соседей прибегнуть к народной профилактике возможной лучевой болезни. Профилактика эта заключалась в обильном приеме внутрь спиртосодержащих жидкостей и по причине незнания полученной дозы продлилась до утра. Продолжаться она могла бы и дольше, если бы не заместитель начальника участка, возмущенный отсутствием медика на рабочем месте. Он самым решительным образом прервал проведение лечебных процедур и учинил жестокий разнос, моментально протрезвивший обоих провинившихся. Очевидно, и в народной медицине существуют побочные эффекты.

– Пролёта никто не видел? – ворвавшись в клубах пара в баню, прямо с порога осведомился пронырливый проходчик лет сорока пяти Виктор Ходченко.

– Дверь закрой! Дует же с продола! – возмутился смывавший пену с огненно-рыжей шевелюры Олежа Заболотный. Он зябко передернул татуированными плечами. – Мороз трещит, а он тут булками трясет.

Витёк стремительно выскочил в предбанник и захлопнул за собой дверь, но через минуту появился снова, только уже раздетый. Он подошел к лейке, включил воду и вновь пристал с расспросами:

– Так чё? Видал Колька́?

– Не. Не было твоего подельничка.

– Да как же так-то? Нигде найти его не могу, – посетовал Витёк, торопливо намыливаясь.

– Там Степаныч парится, – указал Олежа в сторону парной и ухмыльнулся фиксатым зубом. – С ним перетри.

– Ага.

Наскоро смыв с себя въевшуюся за день тоннельную грязь, проходчик поспешил воспользоваться данным советом.

– Степаныч, здорово! – обратился он к механику участка, сосредоточенно стегавшему себя веником.

– Видались уже, – разделяя слова, отозвался Степаныч.

Кроме него в парной на верхнем полке́ сидел толстый и красный как рак миксерист Лёха. Завидев проходчика, он расплылся в блаженной улыбке:

– Привет, Витюша. А чё один? Где друга своего потерял?

– Сам его ищу. Здесь не было?

– Нет. Утром его видел.

– Утром и я его видел, – удрученно махнул рукой Витёк и, плеснув на раскаленные камни воды из мятого алюминиевого ковшика, полез на полок. – И на обеде видел. А потом пропал.

– Ого! И как это ты полдня без него? – делано трагически осведомился Степаныч.

Не заметив подвоха, Витёк набрал в легкие жаркого воздуха и стал рассказывать:

– Я с обеда остался пики получать, а они все в штольню ушли.

– Поди, долго получал? – едва скрывая издевку, вставил механик.

– Ну так… чайку с Митричем попил и пошел. Но дойти успел только до портала. Там меня зам сцапал. Виктор Петрович, говорит, судьба всего участка в твоих мозолистых руках. Окажи, мол, неоценимую помощь, помоги в починке режущего инструмента…

Степаныч и Лёха не смогли сдержать смеха.

– Ай да Витёк! Константиныч – тертый калач, с ходу тебя раскусил. Хрен бы ты до забоя дошел… Ну-ну, давай дальше. Спас участок?