Реакции на записки были такие: либо удивление, либо безразличие. Никто странно себя не вёл – он себя не выдал. Сложно было из одинаковых реакций выбрать кого-то, кто как-то выделялся, ведь не выделялся никто. Все были практически идентичны. Провал.
Но, думаю, внимание я привлекла. И либо он перестанет писать, либо он уже знает, кто его ищет. Я ведь особо не заботилась о том, чтобы быть незамеченной.
Итого, какие результаты мы имеем: конец года; Первый всё ещё учится; он знает, что его ищут; возможно, он знает, кто именно его ищет.
Замечательно.
Глава 5
Всё по-старому. Я донашиваю учебники первого, но теперь уже за десятый класс. На одной из первых страниц он отчитал меня за то, что я его ищу. Стало обидно. Я-то думала мы друзья. Ах да, мы ведь даже не знакомы!
Я так его и не нашла и совсем не знаю, что делать.
Видимо, он не хочет открывать тайну, но этот год – последний шанс познакомиться. Как он не поймёт?!
Продолжив шпионить за мальчиками из теперь уже одиннадцатого класса, я не получила ровно никакого результата.
Решив действовать кардинально, я написала двести записок с текстом «Твой Боец ищет тебя, дай знак». Разбросала во всех укромных и не укромных местах школы, лишь бы кто заметил.
Ответа не последовало ни в течение месяца, ни к Новому Году. Тишина.
В итоге я плюнула на это дело, но иногда продолжала проверять книги в библиотеке – ну мало ли!
Сама начала готовиться к ЕГЭ, которое предстоит уже через полтора года. Ушла в учёбу с головой, пользуясь помощью Первого в учебниках.
Год подошел к концу. Никаких знаков. Никаких надписей в столовой или классах. Только комментарии и пометки в учебниках и всего пять новых книг.
Глава 6
30 августа. 7.55 утра. Я, новоиспечённая без пяти минут одиннадцатиклассница, стою у дверей школы. Нервно поглядываю на часы. Пять минут показались вечностью.
Вот восемь часов, двери открываются, и я лечу в библиотеку. Привычно начинаю шарить по стеллажам с учебниками.
Когда прошерстила все учебники алгебры за одиннадцатый класс и не нашла ни одной надписи, у меня ухнуло в груди. Это конец?
– Скажите, а в этом году, летом, вы делали ревизию, да? – промямлила я. Кажется, в тот момент я была близка к инфаркту.
– Да, к нам приходили студенты и помогали нам приводить учебники в порядок. Какие порвались, какие были исписаны.
– А те, которые были исписаны, – что вы с ними сделали?
– Некоторые списали, некоторые исправляли корректором или стирали надписи.
– Можно посмотреть списанные?
– Да, конечно. А зачем?
– Пожалуйста, не спрашивайте!
В горе списанной литературы оказались книги, почёрканные ручкой. Книги Первого были исписаны карандашом, значит, его пометки просто стёрли.
Это конец!
…
К Новому Году я начала понемногу приходить в себя. Хотя было немного грустно и всё так же хотелось познакомиться с Первым, но теперь всё потеряно. На каникулы я взяла книгу: сборник рассказов Чехова, из школьной библиотеки.
Дойдя до рассказа «Палата №6», я увидела знакомые, выведенные карандашом, маленькие буковки: «Похоже на нашу школу».
Это он! И эту книгу он мне не советовал! Значит, он всё-таки писал заметки за одиннадцатый класс.
И тут до меня дошло…
…
Десятого января, после зимних каникул, я мчу в школу как угорелая.
В библиотеке прошу все книги, которые брала за эти годы по совету Первого.
Из каждой вынимаю формуляр, в котором отмечено, кто брал книгу. Имя, фамилия и класс.
И…
Во всех книгах есть одно имя, которое повторяется ровно во всех книгах. Примерно через два-три человека передо мной.
Это точно он.
Теперь я знаю имя, фамилию, возраст, школу и класс, где он учился. Можно найти в социальных сетях, но есть проблема: он там может быть зарегистрирован не под своей фамилией.