Позже я побывала еще на нескольких конференциях в Штатах, в основном оружейной тематики, выступала в университете и на молодежных конференциях. А потом решила попытать удачу и попробовать поступить в магистратуру в Америке. У меня два российских диплома, я из учительской семьи – обе мои бабушки всю жизнь проработали в школе, так что тяга к знаниям у меня в крови. Я выбирала между юридическим вузом в Москве и факультетом международных отношений за рубежом: в США или Великобритании, поскольку свободно говорю на английском. И вот решила остановиться на Штатах: американские вузы имеют хорошую репутацию. Подала документы в несколько университетов и остановила свой выбор на Американском университете в столице. Мне осталось около двух месяцев до выпускного.

– И как вам наше высшее образование?

– На высоком уровне, должна вам сказать. Учиться непросто, но так и должно быть. Есть моменты, которые я считаю преимуществами, этого недостает российской системе образования, но есть и то, что можно бы позаимствовать у нас. Так, например, мне нравится обучение в малых группах на семинарах, а также детальный разбор ситуаций, происходящих, скажем, в режиме реального времени, прямо сейчас. Из негативного – мне не хватало теоретических лекций и рассмотрения альтернативной американской точки зрения на геополитику.

– Вопрос был не совсем об этом, Мария, – вмешался в разговор худой мужчина с вытянутым лицом напротив меня, – не каждому доступно учиться в США, правда? Это стоит денег, и немалых. Кто платил за вашу учебу и проживание в США? Торшин?

– Поступила я сама, получила небольшие деньги, написав несколько заявок на гранты. Но в основном учебу мне помогали оплачивать два американских гражданина, к России, насколько мне известно, никакого отношения не имеющих. Это мой молодой человек Пол Эриксон и мой друг Джордж О’Нил. На жизнь у меня были свои собственные деньги, которые я заработала в России, у меня был небольшой бизнес в Москве. Конечно, этих денег хватило только на первое время, а потом мои друзья помогли мне, за что я им, конечно, очень благодарна.

– А почему эти люди вдруг решили вам помогать?

– Это вам, наверное, лучше у них спросить. Я могу только сказать то, что они сказали мне.

– Как вам, наверное, известно, Мария, мы направляли письмо с этим вопросом вашему Полу Эриксону, но он решил с нами не общаться.

– Известно. Это его решение. Пол и Джордж сказали мне, что верят, что когда-нибудь я смогу быть человеком, который принесет мир двум государствам, России и США. Взаимоотношения наших стран, как мы все видим, переживают не лучшие времена. Так вот, я могла бы быть мостиком к миру, обычным человеком, который понимает оба мира. И для Пола, и для Джорджа – я не первая студентка, которой они помогают оплатить учебу. Это их благотворительная деятельность на пользу вашей стране. Думаю, у Пола еще, конечно, есть и личный мотив – все-таки мы встречаемся. Я также работаю на кафедре в университете, так что, как у нас, русских, говорится, с миру по нитке. У вас есть все распечатки моих счетов за учебу и проживание. Там все есть.

– Есть, но вы, кажется, забыли упомянуть вашу работу помощником российского чиновника Александра Торшина.

– Мистер Торшин – мой хороший друг и единомышленник по оружейным вопросам, но я никогда не работала ни с ним, ни на него. Я его, скажем, помощник на общественных началах по всем вопросам, касающимся оружейной темы. Александр Порфирьевич, как и я, член Федерации практической стрельбы России, общественной организации «Право на оружие» и Национальной стрелковой ассоциации США. Все это для него не работа, а – хобби, выросшее из увлечения стрельбой и коллекционирования оружия. Я помогаю ему вести эту общественную деятельность, не более того.