К тому же, субъективно осужденный значительно острее воспринимает не сам факт осуждения, а признание себя преступником. «Клеймо преступника», перенос социальной оценки на всю личность вызывает ее протест, ибо со словом «преступник» в массовом, обыденном сознании, как правило, связывают образ злодея, у которого нет положительных, заслуживающих уважения качеств. Безысходность, невозможность изменить что-либо, страх перед необходимостью в будущем доказывать обратное предопределяют его эмоциональное напряжение.

Затем подобный ход рассуждений приводит осужденного к глубинной мотивации поступков, определяемой примерно так: «Коль скоро я не виноват (или совсем не виноват), то вряд ли есть смысл доказывать это. Необходимо навредить (отомстить) всем». Это мотив, хотя и примитивный. Вызван он не необходимостью мстить, а определенной неудовлетворенностью, злобой, желанием разрядиться, и в целом его следует рассматривать как основу агрессивного поведения. Поэтому индивид ведет себя соответствующе, защищаясь, нападая или приспосабливаясь к таким скрытым или явным проблемам, которые возникают у него в результате реакции общественности на его поступок.

Таким образом, субъективная (переживательная) и поведенческая стороны осужденного еще на этапе судебного разбирательства «заряжаются» на злобу и агрессию19.

В это время, как правило, индивид содержится в следственном изоляторе, обстановка которого угнетает его настолько, что вытесняет прошлый мир. Как бы ни был разнообразен и насыщен запас воспоминаний, при жестком однообразии он быстро истощается. На воле сотни внешних проявлений дают богатую духовную пищу, не оставляя свободного времени. Однообразие же следственного изолятора предопределяет необходимость борьбы со скукой и заполнение времени жизни.

Человеческая природа не может мириться с однообразием. Если человек встает каждое утро, чувствуя себя вялым и уставшим, если его будущее представляется ему безнадежным, а себе он кажется несчастным (неизвестен приговор, где и как придется отбывать наказание), в его нервной системе происходят значительные изменения, приводящие к беспокойству – одной из самых важных проблем, стоящих перед человечеством в целом. Постоянные ощущения тревожности, опасения и страхи, приступы тоски способны вызвать состояние нервного напряжения или стресс.

Нервная возбудимость, в свою очередь, характеризуется выраженным потоотделением. По всей видимости, именно поэтому в камерах следственных изоляторов и общежитиях исправительных колоний всегда стоит специфический «зэковский» запах («кумар»), который не повторяется в других местах массового пребывания.

Не потому ли лица, содержащиеся в камерах и лишенные возможности из-за требований режима реализовывать свои привычки, стремления, вынуждены сами что-либо придумывать? – «… так странно и сильно влияет климат камеры на каждого, кто находится в ней, что любое поветрие заражает стремительно и вопреки неубедительным доводам разума»20.

Очень часто их изобретательность направляется на тюремные развлечения. Их достаточно много, они разнообразны в зависимости от регионов, существующих в следственных изоляторах традиций, которые на игры совершенно не похожи, так как могут означать для проигравшего слишком тяжелые последствия. Почти все «развлечения» направлены на унижение слабого.

Интересный вывод сделала научный руководитель Института мозга человека академик Н. Бехтерева: «Однажды взяли популяцию крыс и устроили так, что когда одна крыса нажимала на педаль, другие получали болевой удар. И оказалось: есть крысы – альтруисты, они не хотят зла ближнему. А есть такие, что жмут с удовольствием и наблюдают как мучаются другие. Ведь и человек – существо не только социальное, но и биологическое…».