Какое-то мгновение Мегги ждала, не скажу ли я еще что-нибудь, а потом, вздохнув, направилась на кухню. С книгой в руках я опустилась в потертое кресло у окна, откуда была видна дверь магазина, и бросила быстрый взгляд на улицу, в надежде еще раз увидеть Седрика де Грея. Но он уже исчез.

– Значит, оба де Грея на острове, – услышала я голос Греты, когда предприняла еще одну попытку сосредоточиться на книге. К сожалению, ее содержание после прочитанных очередных двух страниц так и не увлекло меня, поэтому я встала и сделала несколько шагов в сторону оранжереи. Подслушивать, конечно, некрасиво, но что еще мне оставалось?

– Понятия не имею, что им здесь нужно, – проворчала Пенни. – Неужели это действительно необходимо?

– Мы не могли этому помешать, и тебе это известно так же хорошо, как и нам, – отозвалась бабушка. – Надо было знать, что он разыскивает ее в этой жизни.

Я застыла как вкопанная. Из кухни доносился тихий звон посуды, и мне пришлось напрячь слух, чтобы разобрать следующие слова, потому что Грета понизила голос.

– Неужели они одни? А как же девушка?

– Пока здесь только два брата и их дворецкий. – Голос бабушки звучал обеспокоенно. – Но Арвин не придется долго ждать.

Я выглянула из-за угла. Так, значит, де Греев было двое. И еще девушка? И зачем им было знать, что Седрик будет искать меня в этой жизни? Таким образом, мое предположение, что мы с этим парнем были знакомы друг с другом, оказалось верным. Бабушка сосредоточенно сложила бумажный конвертик, а затем наклеила его на подготовленную сторону декоративной бумаги. Мастерство создания альбома в технике скрапбукинга состояло в том, чтобы разместить как можно больше деталей на одной странице, не делая ее загроможденной. Бабушка в совершенстве владела этим искусством.

Неудивительно, если учесть, сколько жизней она уже успела увековечить в своей Книге Душ. В первой жизни своей души бабуля была кельтской жрицей и состояла в группе иммигрантов, переселившихся в Британию. Впрочем, в книгах отражалась не всякая жизнь Просветленных. Так, например, отсутствовали жизни, в которых они отвергали свой дар, или жизни, в которых им было суждено умереть еще в детстве. Наши тела были столь же уязвимы, как и тела других людей.

– Мы должны поговорить с ним и попросить его покинуть нас. Из-за него Саша подвергнется совершенно неоправданной опасности, – снова раздался голос Пенни.

– Он этого не сделает. Наше счастье, что он не появился здесь раньше. Я уже давно ожидала этого.

Селина прочистила горло, и я подалась вперед, чтобы точно разобрать, что она скажет дальше. Половица под моими ногами скрипнула.

Разговор мгновенно оборвался.

– Ты что-то хотела, дорогая? – позвала меня бабуля.

Мне не оставалось ничего другого, как войти в комнату. Колдуньи таили от меня какие-то секреты, чего никогда не случалось прежде, и теперь я казалась себе еще более отчужденной от них, чем раньше. Я могла бы поговорить с ними напрямую, но в этом случае мне пришлось бы выложить всю правду о той ночи с Седриком.

– Эмм… да. Я хотела спросить, может, мне стоит продолжить уборку?

Некоторое время назад я начала пересматривать глубокие ящики под книжными полками. Бабуля попросту не умела выбрасывать лишнее, и магазин уже трещал по швам. Это был сизифов труд, потому что вещей там накопилась уйма. Бабушка окинула меня тем самым взглядом, который раньше заставлял меня признаваться во всех моих маленьких шалостях. Должно быть, она поняла, что я подслушивала.

– Да, займись этим, детка, но я хочу видеть все, что ты выбрасываешь.

Это означало, что две трети всего этого мусора снова окажется в шкафах. Но с этим я могла жить. За прошедшие годы мы сделали огромное количество полезных вещей, в большинстве своем – из старых книг. Особенно популярны были садовые фонарики. Мы оборачивали вокруг стаканов страницы из старых книг и прикрепляли к ним бечевку. К ней крепились маленькие сердечки, ключики или другие безделушки, а в центр стакана ставилась свеча. Когда на Олдерни опускались сумерки, эти светильники можно было увидеть почти в каждом окне нашей местности. Для цветочного магазина Греты я складывала из книжных страниц бесчисленное множество конвертов, в которых женщина потом продавала семена своих цветов. Туристы были совершенно без ума от этого, и многие из них приходили потом в бабушкин магазин, интересуясь книгой, из которой был вырван лист, послуживший моей крестной конвертом. Так мы время от времени возвращали к жизни то или иное забытое произведение.