– Я понимаю, – кивнул Отец Дружин. – Хоть менять тела тебе и не в диковинку, и даже оборачиваться кобылой, но вот так, с матерью… хоть и под личиной…

– Нет, не Лаувейей придуманы руны, – Локи глядел прямо, со злой гордостью. – Три из семи во сне увидала она сама, по две – пара других троллквинн.

– Увидали во сне… узнать бы ещё, кто наслал сновидение.

Локи развёл руками.

– Прости, – О́дин положил руку на плечо богу огня. – Огромно свершённое тобой для Асгарда. На завтрашнем пиру все станут прославлять твоё имя. И, конечно, никто не узнает, как добыл ты известия.

– Всё равно станут браниться, – криво ухмыльнулся Локи.

– Не стоило наносить обид столь многим, – нахмурился Отец Дружин. – Зачем соблазнил ты бедняжку Сиф?

– Сожалею об этом, – отвернулся Локи, – но рыжебородого гордеца Тора следовало проучить.

О́дин лишь досадливо покачал головой.

– Нрав твой, Локи…

– Я знаю. Вёльва не оставила сомнений. Мне суждено погубить Асгард и множество асов с асиньями. Когда я остаюсь один, Отец Дружин, меня охватывает чёрный ужас, недостойный моих сил. Много ссор случалось у меня с асами, многих асиньий любил я, и они любили меня, помимо собственных мужей… но стать причиной всеобщей гибели – нет, этого я не хотел. Но, видать, отцово проклятие меня настигло, и семя моё породило не прекрасную Фрейю или кроткую Идун, а кошмарных чудовищ. Ты счастлив сынами, великий О́дин, счастлив и дочерями, я же… – и Локи, вечный насмешник Локи, лишь печально отвернулся. – Но не говори никому, о чём мы толковали здесь. Мы нашли ключ к семи рунам, выложенным гримтурсенами на льду, но ты не слыхал, для чего они это сделали.

– Ты узнал и это? Локи, Локи, младший брат мой…

– Ничего, – вновь кривая усмешка. – Я успею натворить таких дел, что ты не поколеблешься, когда станешь карать меня.

– Так для чего же выложены руниры? – Старый Хрофт не смог смотреть в глаза богу огня.

– Моя мать надеется – во всяком случае, так говорила она мне, пребывавшему в облике гримтурсена, – что хексы скуют пришлецов рунными знаками, что «сильнее богов». Скуют и подчинят своей воле. После чего возьмут верх над асами. Приговор судьбы будет исполнен.

Тупой конец Гунгнира гневно ударил в пол.

– Они безумны!

– Быть может, – пожал плечами Локи. – Но, как ведомо могучему Асу воронов, мои соплеменники очень упрямы.

– Кто внушил им это? Кто наслал на них эти сны?

– Те, кто явился в наш мир, разумеется. Разве это не ясно? – пожал плечами Локи. Поправил огненно‑рыжие кудри, способные обращаться в языки пламени.

– Зачем?

– Мудрый ас спрашивает об этом беспутного Локи?

– Да. Зачем им, могучим, навевать какие‑то сны каким‑то великаншам?

– Значит, не столь уж они и могучи, – развёл руками бог огня. – Разве не родились Древние Боги от самых первых искр дыхания истинного Творца, что превыше всех нас? Разве не Древним Богам отданы были в управление срединные миры, чтобы блюли они порядок и честь? Так почему же мы должны дрожать перед какими‑то пришельцами? Тем более, если им потребна помощь троллквинн? А если это обман, то опять же – обманывать пристало слабым. Сильные берут всё и так, не унижаясь до лжи. Как тебе это моё рассуждение, Ас воронов?

– Оно мне по душе, – честно ответил Старый Хрофт. – Хотел бы в это поверить, потому что тогда у нас действительно есть шанс… пасть, как велит судьба, в далёкий день Рагнаради. Но как руны великанш возымеют власть над пришлецами?

Локи покачал головой.

– Мать не открыла мне этого.

– Что ж, она и без того поведала тебе немало. Благодарю, мой младший брат.

– Не стоит благодарности, старший, – бог огня дёрнул плечом. – Быть может, мне это зачтётся, и Скади не станет хотя бы вешать змею у меня над лицом.