– Ладно, давай взвесим все «за» и «против»! – рассудительно сказала Аня, поудобнее устраиваясь на диване рядом с мужем. – Первое «за»: ты, наконец, остепенишься и перестанешь трахать все, что движется.

– Ань, я, между прочим, не такой кобель, каким ты меня лестно выставляешь. Но и остепеняться, как ты выразилась, не хочу.

– Игорь, семья – это не так страшно, как тебе кажется, – Вик поцеловал Аньку в макушку, – там миллионы плюсов.

– Еще бы ты сказал обратное! – едко заметил я.

– Семья – это ответственность за других и…

– А я безответственная скотина!

– Дело не в этом. Хотя – да, ты безответственная скотина.

– Вик, уйми жену.

– Ань, он не безответственная скотина. Он просто боится.

– Я не боюсь!

– Ага-ага.

– Ладно, не так: я боюсь семьи с Олеськой.

– А-а, – протянули ребята хором, – так бы сразу и сказал. Конечно, надо расходиться.

– Во-от, в этом-то вся загвоздка: я не хочу с ней расходиться! Она всем меня устраивает.

– Чем, например? – спросила Аня.

– Она… – Я как-то беспомощно всплеснул руками – этот простой вопрос поставил меня в тупик. – Она яркая, красивая. Фигура потрясающая, волосы, ноги.

– Стоп-стоп-стоп! Ты описываешь ее внешность. Но мы-то в курсе, что она модель. А внутренние ее качества?

– Э-эм…

– Она изобретательна в постели! – сообщил Вик, и мы с интересом на него посмотрели.

– А ты откуда знаешь? – нахмурился я.

– Ты же мне и рассказывал!.. Что?!

– А обо мне, о наших с тобой отношениях ты тоже ему рассказываешь? – Аня скрестила руки на груди и сжала губы – явный признак недовольства. Я отчаянно замотал головой за ее спиной.

– Нет, конечно, солнышко! Это же наши с тобой отношения! – заискивающе промямлил Вик, а я мысленно ухмыльнулся: и эти люди пытаются меня убедить, что брак – это радость. Ага.

– Сделаем вид, что я поверила, – мудро решила Аня, демонстративно отвернувшись от еле сдерживающего улыбку мужа. – Готовить она умеет?

– Кто? Олеся?! Может сделать бутерброды из нарезанного хлеба.

– …и нарезки.

– И нарезки.

– Кошмар какой, – вздохнул Вик. Еще бы, Анька офигенно готовит, что очень наглядно демонстрирует его расползшаяся фигура. Еще один минус семейной жизни.

– Ну, а какие-то общие темы для разговоров у вас есть? – не унималась Аня.

– Ну-у… Она пару раз таскала меня на свои тусовки в какие-то пафосные клубы, и потом мы это обсуждали.

– Да гони ее в шею, Кольцов! – засмеялся Вик. – Давай найдем тебе нормальную дев…

– Подожди, – Аня зажала ему рот ладошкой, – ты сам-то чего хочешь?

Я задумался.

– Я хочу, чтобы все было как раньше.

– Секс без обязательств.

– Да. Грубо, но верно.

– А гражданский брак это, в общем-то, и есть секс без обязательств, – встрял Вик.

– Не-ет, я не хочу брака, – застонал я, – ни гражданского, ни какого! Это не мое. Пусть все будет как раньше!

– Как раньше не будет, – настойчиво произнесла Аня. – Ты съездил с ней в отпуск, и она завела разговор о переезде. Теперь – либо вы расстаетесь, либо съезжаетесь. Решать тебе. – Она посмотрела на часы и пнула локтем Вика. – Поехали, мне в книжный надо.

Ребята ушли, а я, немного побродив по опустевшему офису, стал собираться в институт – ненавижу поздние пары, но сейчас даже был рад, что можно отложить решение проблемы на какое-то время. Тем более Олеся улетела на съемки в Милан, и у меня была трехнедельная фора.

Но за три недели ничего не изменилось: я как не хотел жить под одной крышей с Олесей, так и не захотел. Зато обнаружил, что Громова, кажется, не на шутку в меня влюбилась. Теперь она одевалась исключительно в платья и юбки, на ногах появилась обувь на каблуках, а во взгляде – любовная тоска. Плюс к этому она пересела с «галерки», где обычно садилась со своей гоп-компанией, на первую парту и во время лекций смотрела мне прямо в глаза, в отличие от остальных студентов, которые либо пялились на доску, либо занимались своими, далекими от лекции делами. Я мысленно над ней посмеивался, но, сказать откровенно, порой отвести от нее взгляд было трудно – поразительно, как одежда может из серой моли сделать леди!