И я не мог взять у девушки ни еды, ни питья, так сильно я полюбил её, и произнёс такие два стиха:

«И кажется, краска на пальцах её –
Как ворон, который стоит на снегу.
Ты солнце с луною увидишь на ней,
И солнце закрылось, и в страхе луна».

А поев и напившись, я сказал юноше: «О начальник арабов, знай, что я осведомил тебя об истине в моем деле и хочу, чтобы ты рассказал мне, кто ты, и осведомил бы меня об истине в твоём деле». – «Что до этой девушки, то она моя сестра», – сказал юноша. И я молвид: «Хочу, чтобы ты добровольно отдал мне её в жены, а не то я убью тебя и возьму её насильно».

И тут юноша на время потупил голову, а потом он поднял свой взор ко мне и сказал: «Ты прав, утверждая, что ты известный витязь и славный храбрец и лев пустыни, но если вы вероломно наброситесь на меня и убьёте и возьмёте мою сестру, это будет для вас позором. И если вы, как вы говорили, витязи, которые считаются за храбрецов и не опасаются войны и боя, дайте мне небольшой срок, пока я надену доспехи войны, опояшу себя мечом и привяжу копьё. Я сяду на коня, и мы с вами выедем на поле битвы. И если я одолею вас, я вас перебью до последнего, а если вы меня одолеете, то вы убьёте меня, и эта девушка, моя сестра, будет ваша».

Услышав его слова, я сказал ему: «Вот это справедливость, и у нас нет возражения!» И я повернул назад голову своего коня и стал ещё более безумен от любви к этой девушке. И, вернувшись к моим людям, я описал её красоту и прелесть, и красоту юноши, который подле неё, и его доблесть и силу души, и рассказал, как он говорил, что схватится с тысячей всадников. И потом я осведомил моих товарищей обо всех богатствах и редкостях, которые находятся в палатке, и сказал им: «Знайте, что юноша один в этой земле только потому, что он обладает великой доблестью, и я предупреждаю вас, что всякий, кто убьёт этого молодца, возьмёт его сестру». – «Мы согласны на это», – сказали они, а зачем мои товарищи надели боевые доспехи, сели на коней и направились к юноше.

И оказалось, что он уже облачился в доспехи боя и сел на скакуна. И его сестра подскочила к нему и уцепилась за его стремя, обливая своё покрывало слезами и крича от страха за своего брата: «О беда, о погибель!» И она говорила такие стихи:

«Аллаху я жалуюсь в беде и несчастии, –
Быть может, престола бог пошлёт им испуг и страх.
Хотят умертвить тебя, о брат мой, умышленно,
Хоть прежде сражения виновен и не был ты.
Узнали те всадники, что витязь бесстрашный ты
И доблестней всех в стране восхода и запада,
Сестру охраняешь ты, чья воля ослаблена.
Ты брат ей, и молится творцу за тебя она.
Не дай же недугам ты душой овладеть моей
А взять меня силою и в плен увести меня,
Аллахом клянусъ тебе – не буду я в плене,
Коль нет там тебя со мной, хоть полон он будет благ.
Себя от любви к тебе убью я, влюблённая,
И буду в могиле жить, постелью мне будет прах».

И её брат, услышав эти стихи, заплакал горькими слезами и, повернув голову коня к сестре, ответил на её стихи, говоря:

«Постой, посмотри, явлю тебе я диковины,
С врагами когда сражусь и их сокрушу в бою.
И даже коль выедет начальник и лев средь них,
Чьё сердце всех доблестней, кто крепче душой их всех.
И вот напою его ударом я салабским,
Оставлю я в нем копьё до ручки вонзившимся,
И если не буду я, сестра, защищать тебя,
Мне лучше убитым быть и птицам добычей стать.
Сражусь за тебя в бою, насколько достанет сил,
И после рассказ о нас заполнит немало книг».

А окончив свои стихи, он сказал: «О сестрица, послушай, что я тебе скажу и что завещаю», и она ответила: «Слушаю и повинуюсь!» – а юноша молвил: «Если я погибну, не давай овладеть собою никому!» И тогда она стала бить себя по лицу и воскликнула: «Храни Аллах, о брат мой, чтобы я увидела тебя поверженным и позволила врагам овладеть мной!»