с гетерогенным жидкометаллическим реактором. Раньше Андрей Беляев как-то пренебрежительно и скептически относился к однокурсникам по училищу, которые предпочли «самой героической и по настоящему мужской суровой службе» на кораблях и подлодках службу на «белых пароходах» – разведчиках гидрографической службы и Академии наук. Однако, теперь, вглядываясь в эту карту на планшете, штурман «Златоуста» мог оценить, что и его коллеги на зря ели свой хлеб!? И его мнение полярно и кардинально поменялось на сей счет – штурмана, они везде штурмана! «Белая кость» Флота, его гордость! Правда, следует всегда помнить главную штурманскую заповедь – поговорку: «Корабль – к «стенке» (причал), штурман на «стенку» (увольнительная или «сход» домой)! Корабль – в «стенку», штурмана – к «стенке» (расстрел)!». Так что мастерство и практический опыт в штурманском деле – вещи архиважные, как говорил вождь мирового пролетариата!»

Командир БЧ-1 так увлекся созерцанием карты, что не сразу (не с первого раза) услышал, что ему говорит командир корабля:

– Андрей Леонидович! Андрей Леонидович?

– Я, товарищ командир!

– О чем задумались, товарищ капитан-лейтенант?

– Просто представил, какая огромная работа проделана штабом Флота!

– Это точно, гигантская работа проделана, просто титаническая! И это накладывает на нас огромную ответственность – у нас просто нет права не оправдать высокого доверия и подвести Родину, всех тех, кто прикрывает нас и обеспечивает нашу миссию! Вы согласны со мной?

– Так точно!

– Вот и хорошо! Так, теперь давайте разберем, что требуется от вас? Предполагаемый маршрут командованием нам предложен с учетом возможного противодействия со стороны противника, но нам дается достаточная свода в действиях, правда с некоторым ограничением по времени и другими условиями, о которых я сейчас вам скажу. – Французов склонился над планшетом как можно ближе к штурману, чтобы некоторые секретные моменты не стали «достоянием» чужих ушей. «Товарищ! Будь бдительным – враг подслушивает!» – был такой популярный советский плакат в СССР. И, хотя на лодке «врагов, которые подслушивают» просто и быть не могло, но «меньше знаешь, спокойней спишь» или «кесарю – кесарево, а слесарю – слесарево»!? Так то!

– Вот смотрите – мы сейчас вот здесь, примерно!

– Ну да, где-то здесь! – штурман согласился с командиром крейсера.

– Нам нужно оказаться вот в этом районе, примерно в этой точке (Французов указал на точку в конце линии маршрута, предложенного ГМШ где-то вблизи атлантического побережья США, приблизительно в 150–200 миль от главной базы ВМС США – Норфолк) 7 октября[14] в 12.00 по Московскому времени! Учтите, Андрей Леонидович, что ежедневно, за все время перехода мы должны выходить на сеанс связи ВЧ с Москвой в 23.00 по Москве, для чего будем подсплывать на перископную глубину (дабы выдвинуть обтекатель передающей станции) и замедлять ход до шести – семи узлов! Вам ясно?

– Так точно, товарищ командир! – поддавшись тем доверием, оказанным ему Французовым, штурман едва не выпалил вместо «товарищ командир» «Александр Андреевич», но сдержался. «Это хорошо – «души прекрасные порывы», но субординацию и единоначалие никто не отменял?! Так что, «каждый сверчок – знай свой шесток!»».

– Когда закончите, передадите мне кальку! Ясно?

– Так точно, все ясно!

– Добро! – и Французов отошел от штурмана, который остался наедине со своим «другом» планшетом и линейками, циркулями, карандашами и своими мыслями – «вычислять, вымерять и прокладывать» свои штурманские выкладки – гиперболы и параболы.

– Сергей Васильевич! – Французов обратился к старпому, находящимся здесь же по боевому расписанию, то есть на ЦКП, и приказал: