Саша внимательно выслушал Рому и понял, что он хочет сказать.

– Ладно, давай прямо. Сколько мне осталось? – спросил Саша.

Рома тяжело вздохнул, затем посмотрел на Сашу и начал говорить:

– Дней пять, может, неделя. Сейчас у тебя поражено сорок процентов мозга. Как только эта цифра дойдёт до семидесяти, начнутся проблемы. Галлюцинации, потеря сознания и в конце смерть. Пока система была под контролем электронного мозга, особых изменений не происходило. Как только ты пришёл в себя, начались ухудшения. Видимо, это связано с нагрузкой на мозг. К сожалению, тут уже ничем не поможешь. Есть ещё проблема, система жизнеобеспечения серьёзно повреждена, электрический разряд или сильная вибрация могут вывести её из строя. Но меня смущает ещё вот что, протокол номер пять. Что это? Информация о нём засекречена, и можно только предполагать, что это такое.

Саша выслушал Рому и спросил:

– Что это вообще за протоколы такие, четыре, пять?

Рома присел на стул, посмотрел на Сашу и начал говорить:

– Вообще, у тебя есть и первый протокол, и второй, ну и так далее. Они все уже были активированы. А вообще, каждый из этих протоколов своего рода как драйвера для системы, которые улучшают её или активируют дополнительные функции. Например, каждый год ты должен был проходить проверку, ну, точнее, твоя система. Исправление ошибок, возникших со временем, или отклонений в работе системы. Но у тебя не было возможности делать это, и был активирован протокол номер один. Он позволил системе самой корректировать свою работу и исправлять ошибки. Хотя они всё равно были, но незначительные. В общем, система работала хорошо и больших отклонений не допускала. Протокол номер два активировал четвёртый заряд сперматозоидов. Третий протокол активировал запасной реактор, ну а дальше ты знаешь. И всё бы ничего, но проблема в том, что информация о протоколе появляется после его активации и что это за пятый протокол, неизвестно. Это и пугает меня.

Саша выслушал Рому и задал очередной вопрос:

– Хорошо, а почему после того, как ты извлёк реакторы и взял кровь, не установил их обратно?

Рома посмотрел на Сашу и ответил:

– Я думал об этом. Но после того как я извлёк их, люк реакторного отсека закрылся и заблокировался. Видимо, это в целях защиты, если ты попал в плен. Я трижды проверил показатели, но система выдала, что ты мёртв. И всё же сейчас я чувствую ужасную вину перед тобой, ведь я по сути убил тебя.

Лицо Ромы изменилось, по нему было видно, что он сдерживается, чтобы не заплакать. Саша посмотрел на Рому и проговорил:

– Рома.

Рома навёл взгляд на Сашу.

– Твоей вины нет, ты сделал, что мог. Система была повреждена и выдала неправильную информацию, ты в этом не виноват, – проговорил Саша.

По щеке Ромы потекла слеза, он вытер её своей рукой и проговорил:

– И всё же я чувствую вину перед тобой.

– Не вини себя, – проговорил Саша.

Рома посмотрел на раны Саши, места, где был виден металл.

– Ещё мне не нравится вид металла в местах, куда попадали пули. Надо кое-что проверить, – сказал Рома.

Он взял пинцет и достал осколок небесной стали, который откололся при попадании пули. Осколок был как песчинка, едва заметный. Рома закончил работу с Сашей и собирался уходить, как его остановил Дима и сказал:

– Рома, подготовь всю документацию. Информацию о Саше уничтожь. Остальное собери, надо съездить в одно место.

– Сделаю, – ответил Рома.

Рома вышел из лаборатории, и в этот момент Саша сказал Диме:

– Уничтожай не уничтожай, но это всё правда.

Дима подошёл к Саше, посмотрел ему в глаза и проговорил:

– Саша, послушай. Твоей вины здесь нет. Ты не виноват в том, что произошло.