– Матушка, а есть ли у нас амулеты? Может быть, после отца остались, или в роду хранятся? Не драгоценности, а именно амулеты, есть?

– Я сейчас принесу.

Когда матушка вернулась и подала мне четыре мужских перстня, я их осмотрел. Три перстня имели плоские камни.

– Ваше Могущество, не могли бы вы в качестве жеста доброй воли, хотя бы частично, зарядить нашей семье несколько амулетов?

И я стал подавать перстни-амулеты по одному магистру в руки. Сначала передал перстенёк от сестры. Он его быстро зарядил.

– А не подскажете, какое в этом перстне плетение?

– В камнях вписаны руны, а не плетения. В этом перстне – Малое Исцеление, как ты и просил.

Следующим я протянул ему кулон сестры. Глаза мага на мгновенье расширились.

– Тут руна не совсем исправна, да и камень простенький. Давайте, я его вам поменяю. Дам кулон со Светляком, как ты просил, – а сам уже засунул кулон в карман.

– Ваше Могущество! Ваше предложение мы не можем принять, потому что этот кулон, это память дочери об отце. Даже если он не исправен, пусть так и будет. Важен сам предмет. Будьте добры, верните мне кулон! Я жду!

– Томик! Что ты так разговариваешь с господином магистром? Он же нам добра желает!

– Матушка, я в этом не сомневаюсь. Но есть незыблемые вещи. Память об отце, это одна из них!

Магистр нехотя вытащил кулон из кармана, и вернул его мне, подзаряжать не стал.

– Ваше могущество, а какая руна вот в этом перстне? – и я протянул в его сторону, не выпуская из руки перстенёк из коллекции отца.

– Это «воздушный кулак».

– А в этом?

– А это так любимый вами «светлячок», только в этом камне мощный «светляк», а не «светлячок». И заряжать его я не буду, в него нужно слишком много энергии вложить.

– Благодарю вас Ваше Могущество. Буду ждать ваше письмо, с указанием цен на то, что мы обговаривали.

Матушка с магом слиняли, а возле нас с недоверием застыла Сюзанна. Она смотрела на меня, на Наталью и не могла понять, почему в этот раз братец не обижает младшую сестру.

– Сюзанна, мне нужна одежда, я буду вставать.

– Я тоже помогу, – это сестрёнка.

– Поможешь, только сначала я оденусь.

– Ой, можно подумать, я тебя голого не видела, – по-взрослому заявила девочка.

– Ты может, и видела, а Натали это ни к чему!

– Хорошо я да дверью подожду.

Оделся, встал, сестра и горничная поддерживали меня, а я пытался идти и не падать. Голова немного кружилась, но потом это прошло. Виконт Томаш ту Фишер не утруждал себя физическими нагрузками. Но две недели – не такой уж большой срок, мышцы атрофироваться не успели, только ослабли. Поэтому, когда дошли до туалета, в него я вошёл один.

А ближе к вечеру потребовал, чтобы меня проводили за общий стол на ужин. Оказалось, что это не принято. Графиня кушает у себя. Племянник графини тоже требует, чтобы ему в комнату приносили еду. Причем пытается настаивать, чтобы приносила молодая горничная, Вероника, и там начинает к ней приставать. Дети, то есть я и сестра, забегали на кухню в любое время, и что-то перекусывали.

– Сюзанна, идёшь к графине и хорошо поставленным голосом объявляешь: «Ваше Сиятельство, молодой граф пожелал, чтобы с завтрашнего дня приём пищи, это завтрак, обед и ужин, проводились в малой гостиной. И чтобы все родственники там присутствовали». Поэтому с утра, пусть Вероника оденет и причешет сестру, а ты матушку. Вытаскивай её из постели, и говори, неужели она хочет огорчить любимого сыночка?

– И ещё, мне по малолетству, положен «дядька», то есть воспитатель. Есть такой в наличии.

– Ваша Светлость, так вы же его сами прогнали. А батюшка ваш, назначал дядькой к вам отставного сержанта Франца Шмидта. Он сейчас в страже служит.