Вспоминая прошлое, восхищаюсь собственной уверенностью. Я чувствовала себя не дочерью своей матери, а твоей женой. Ради тебя я уже несколько лет притворялась безупречной. Мне хотелось сделать тебя счастливым и доказать всему миру – я не такая, как моя мать. Поэтому я тоже захотела ребенка.

Эллингтоны жили через три дома от нас. Их лужайка единственная в округе оставалась зеленой целое лето, каким бы знойным оно ни было. Миссис Эллингтон постучалась в нашу дверь почти через семьдесят два часа после ухода Сесилии. Папа храпел на диване, на котором спал каждую ночь весь последний год. К тому времени мне стало ясно – на этот раз мама не вернется. Я проверила комод, ящики в ванной и тайник, где она прятала сигареты: все ее вещи исчезли. К тому времени я уже поняла: расспрашивать папу не имеет смысла.

– Придешь к нам на воскресный обед, Блайт? – Лицо миссис Эллингтон терялось на фоне туго закрученных кудрей, таких блестящих после парикмахерской. Я невольно кивнула этим кудрям и поблагодарила. Потом разыскала свою лучшую одежду – темно-синий джемпер и яркую полосатую водолазку – и загрузила в стиральную машину. Мне хотелось спросить миссис Эллингтон, можно ли папе тоже прийти, однако та была крайне вежливой женщиной, так что я рассудила – если уж она не пригласила папу лично, значит, на то есть веская причина.

Томас Эллингтон-младший был моим лучшим другом. Не помню, когда именно я присвоила ему сей почетный титул, но к тому времени как мне исполнилось десять, он оставался единственным, с кем я соглашалась играть. С девочками моего возраста я чувствовала себя неуютно. Моя жизнь слишком отличалась. У них были игрушечные кухонные плиты, самодельные обручи для волос, красивые гольфы и любящие матери. Я рано поняла, что выделяться из толпы – плохо.

Но с Эллингтонами мне было хорошо.

Миссис Эллингтон пригласила меня не просто так – она каким-то образом узнала, что мама ушла. Мама не позволяла ходить к ним в гости. В один прекрасный день ей взбрело в голову, что я должна быть дома без четверти пять, хотя не очень понятно зачем: плита у нас вечно холодная, а в холодильнике пусто. На ужин мы с папой ели овсянку быстрого приготовления, посыпая коричневым сахаром из пакетиков, – он брал их в кафетерии в больнице, где руководил уборщицами. Папа неплохо зарабатывал, по крайней мере, по местным стандартам. Просто мы жили не по стандартам.

Я знала: если идешь в гости, нужно принести подарок, поэтому нарвала с куста букет гортензий; правда, в конце сентября белые лепестки почти все завяли. Стебли я перевязала резинкой для волос.

– Ты очень заботливая юная леди. – Миссис Эллингтон поместила цветы в синюю вазу и поставила ее в центр стола среди дымящихся блюд.

Младший брат Томаса, Дэниел, меня обожал. После школы, пока Томас делал уроки, мы с Дэниелом играли в паровозики в гостиной. Я делала уроки после восьми, когда Сесилия ложилась спать или задерживалась в городе. Она часто так поступала – уходила на всю ночь и возвращалась только на следующий день, поэтому я приберегала уроки на вечер, чтобы было чем заняться, пока глаза не устанут. Маленький Дэниел меня восхищал. В пять лет он говорил совсем как взрослый и уже умел умножать числа. Мы играли на колючем рыжем ковре, я задавала ему примеры из таблицы умножения и удивлялась, какой он умный. Миссис Эллингтон заглядывала к нам послушать и гладила обоих по голове. Вот молодцы.

Томас тоже был умный, только по-другому: он сочинял невероятные истории. Мы записывали их в блокноты, купленные его мамой в местном магазинчике, и рисовали к ним картинки. На каждую книгу уходило несколько недель – мы спорили до хрипоты, что нарисовать, а потом, прежде чем начать, тратили кучу времени, затачивая целую коробку карандашей. Однажды Томас разрешил мне взять себе мою любимую повесть, про семью, в которой добрая красивая мама внезапно заболела очень редкой смертельной ветрянкой. Они поехали в последний отпуск на далекий остров и на пляже встретили крошечного гнома по имени Джордж, разговаривавшего стихами. Он пообещал исполнить одно желание, если его посадят в чемодан и вернут домой, на другой конец света. Дети согласились, и он прочитал заклинание: