– Знаю, что не стеснялся целовать ее на глазах всего Ильинского сквера. Знаю, что врал мне про дежурства и ехал к ней. Лиса… – произнесла, глядя прямо в глаза. – Это ведь Алиса, да?

– Да, – только и сказал. Даже не пытался оправдаться. Наверное, если бы начал рыдать и каяться, я бы удивилась. Руслан Игоревич Гордеев не из тех, кто плачет и стонет. – Оля, я не пытался заменить тебя, я просто хотел познакомить их. Соня не знает, что ты ей не родная, но Алиса ее мама, она в своем праве.

– Мама, которая не интересовалась дочерью шесть лет? Серьезно? Это она-то в праве?!

– Алиса одумалась, – ровно парировал. – Скажи, ты следила за мной?

Я горько иронично хмыкнула и откинулась на спинку стула.

– Нет. Случайно увидела, ну а потом да. Хотела понять, как далеко ты зайдешь в своем вранье.

– Я не знал, как сказать, Оль. Прости. Это все очень сложно. Алиса – мать Сони и моя жена, – сказал и осекся. Опечатка по Фрейду.

– Жена?! – неожиданно сорвалась на крик. – А я кто? Я разве не твоя жена?!

– Не придирайся к словам, – холодно отчеканил. – Алиса бывшая жена.

И будущая. Это на лице написано.

– Что у вас было?

Я хотела услышать. Стремилась провернуть нож в ране, чтобы с болью и кровью вытекла вся любовь к этому мужчине. Руслан молчал, но глаза сказали правду.

– Ты спал с ней? – спросила прямее некуда.

– Да, – сквозь зубы.

– Понравилось? – боже, дай мне выдержки!

– Да, – резал без ножа своей правдой. Руками с жилами, мясом и костями отрывал от себя.

Я не сдержалась и дала ему пощечину. Руслан никак не отреагировал, только смотрел стальным тяжелым взглядом.

– Ладно, – выдохнула, смиряя пульс, беря под контроль разорванное сердце. Там отныне одни ошметки. – На развод падала сегодня. Через госуслуги. Тебе придет уведомление. Думаю, ты согласен со мной, что для нас это логичный итог.

– Разве я сказал, что хочу развода? – неожиданно выдал.

– Разве похоже, что меня интересуют твои желания? – вздернула бровь.