(достает из портфеля папку А4 и передает Максиму). Я копий не делала…

Максим. Да бросьте. Все это уже похоже на нелепую комедию. У нас все хорошо.

Полина (смущается). Максим, Максим Михайлович… но я-то прочитала… и я теперь тоже в курсе.

Максим. Ты своя. Вы, простите, Полина, своя. Господи, официальные помещения заставляют говорить, как на трибуне.

Полина. Я гарантирую, что никто, кроме меня и психолога, полностью документы не видел. А психолог у нас из герценовского университета, у нее таких занятий по Питеру – каждый день…

Максим. Да что же вы меня все пугаете?

Полина. Я не пугаю, я хочу заверить, что ваши семейные дела не станут предметом обсуждения… Вика сказала, что именно это Нину напрягает.

Максим. Понятно. То есть внутренние терки по этим опросам не просматриваются?

Полина. В том-то и дело, что просматриваются.

Максим. Но психолог же поставил хорошую отметку?

Полина. Да. Вам. Тебе.

Максим. А Нине?

Полина. Нине надо бы к психологу походить. Но теперь уже не надо.

Максим. Что значит, иметь в органах своего человека…

Полина. Максим, я постоянно не понимаю, когда вы шутите, когда вас что-то задевает… Так-то я умею с родителями общаться. Но наш случай исключительный. У меня первый раз в классе близкие мне люди учатся. Я не очень уверена, что поступаю верно и говорю правильные вещи.

Максим. Вот это и здорово, что говорите не правильные, а те вещи, о которых надо говорить.

Полина. Если честно…

Максим. Давай так и договоримся – всегда честно.

Полина. Если честно, я вас немного побаиваюсь.

Максим. Я такой страшный или вы что-то там такое вычитали между строк?

Полина (улыбается). Вот. Вы меня насквозь видите.

Максим. Ты, ты видишь.

Полина. Хорошо. Ты видишь.

Максим. Ну, и? Прочитав эти глупые бумажки, каким ты меня теперь видишь?