– Спокойной ночи, – наконец выдавил Эмиль и с ловкостью подростка помчался наверх, в свою квартиру.

Вера вынула из кармана ключи, изрядно провозившись, наконец отперла замок и очутилась в душноватой – как в квартирах старого фонда – темноте своего нового пристанища. Разом навалились усталость и непрошеные мысли о том, что она ввязалась во что-то нехорошее. Зачем ей эти приключения? Странные, скучающие европейцы, которые, кажется, с жиру бесятся и дурью маются… Стоп! Она заговорила, как отец, ненавидящий Европу всеми фибрами советской души. Но стало неспокойно на сердце, интуиция советовала прислушаться к словам человека из полиции. Настойчивость, с которой Кристоф из уголовной полиции пытался ее отговорить работать на агентство Эмиля, заронила в глубинах подсознания Веры зерно беспокойства, которое уже успело дать росток.

Она прошла в спальню и, не раздеваясь, упала на постель лицом в подушку. Потом медленно перевернулась на спину, откинув с лица волосы. Потолок был залит красным сиянием. Несколько минут Вера не могла понять, откуда это кровавое зарево, казавшееся недобрым предзнаменованием. Потом оно сменилось зеленым, и все стало на свои места – светофор на углу их дома. Он будет работать всю ночь. К красно-зеленому свечению присовокуплялось освещение бистро с первого этажа и свет от вывески «Фотокопия – Рендер», что на доме напротив.

«Если вляпаетесь, вышлют из страны с позором… если вляпаетесь, вышлют из страны…» Странное, свербящее душу чувство разрасталось. Она несколько секунд наблюдала пустоту в голове, где одиноким трупным насекомым жужжала эта фраза, а потом полезла за ноутбуком.

Когда Вера ввела имя Кристофа Герши в поисковик, ее точно окатило холодным душем. Фонтанными брызгами на экран изверглось множество фотографий человека, который отговаривал ее работать на Эмиля. Одетый в черную форму спецназовца на одном, в парадную форму с фуражкой на другом, рядом с огромной бронемашиной с надписью «BRI» на третьем. И везде эта знаменитая черно-желтая с красным эмблема, на которой справа красовалась горгулья с Нотр-Дама, а слева три буквы – «BRI».

Кристоф Герши оказался не просто из уголовной полиции, как он скромно представился, а бывшим патроном BRI, назначенным недавно окружным комиссаром. Он был легендарным начальником бригады розыска и реагирования, которая занималась расследованием убийств и похищений. На его счету было освобождение заложников там, обезвреживание террористов сям, предотвращение нескольких ограблений. Он мелькал в новостях, его представляли ко всяческим наградам.

Проведя час за просмотром, прослушиванием и прочтением, Вера почувствовала агонию от карусели грабежей, убийств, изнасилований. Утирая мокрый лоб, она все читала и читала, не веря, что вот с этим светловолосым полицейским со шрамом на шее, в потертой куртке говорила пару часов назад. И он был комиссаром!

В конце концов, ее накрыли обреченность и усталость. Куда, прости господи, она лезет?!

Вера резко захлопнула ноутбук и подошла к окну, взявшись за щеколды.

Рамы были тонкими, простыми, но старыми, выкрашенными в несколько слоев белой эмалью, и поддавались с трудом. В конце концов, она справилась с ними, вдохнув свежего ночного воздуха. Окно было перегорожено ажурными металлическими перильцами. Впившись в них пальцами, Вера сначала посмотрела наверх, надеясь разглядеть окна квартиры своего начальника, но над ее этажом повисли алые маркизы, загораживающие четвертый этаж. Она разочарованно вздохнула и глянула вниз. Из ее окна хорошо обозревался балкон офиса агентства, уставленный кадками с буйно цветущими неаполитанскими цикламенами, которые как раз начинали цвести в августе и благоухали весь сентябрь. Свет, льющийся из распахнутых дверей, озарял красные, фиолетовые и цвета фуксии бутоны.