- Мадам, нужно перейти на стол.

- Да-да, конечно.

Резко встаю, в голове кружится. Балийка подает мне полотенце, и я кутаюсь в него, краем глаза отметив, что Орлов таки побрезговал одноразовыми трусами. Но ведь это в ванной. А сейчас ни мне, ни ему без них не обойтись. Минеральный скраб наносится на все тело. Точно так же, как и жижа для обертывания. Довольно неловкая ситуация, которую максимально корректно разруливают балийки. Ринат уже лежит на столе, когда я возвращаюсь, переодевшись. Взгляд в пол, тело прикрыто огромным полотенцем. На секунду мне даже становится жаль, что я не могу его рассмотреть повнимательнее. Но я тут же одергиваю себя.

Скраб, душ, обертывания… И вот мы в жиже из водорослей, пованивающих морской капустой, наконец, остаемся одни. Дискомфорта больше нет. Мне так хорошо, что я не могу не сказать:

- Спасибо тебе.

- За что?

- За этот день. Я давно так не расслаблялась.

- А теперь расслабилась, значит?

- Да. Насколько могла. Ситуация с отцом - это не то, что можно легко отпустить.

- Я понимаю.

- Правда?

- Угу. Саш…

- М-м-м?

- А как ты узнала, что мы со Ждановым на тебя поспорили?

- Случайно подслушала треп ребят.

- Круто ты меня тогда обломала.

- Ты заслужил.

- Да, наверное. Если бы мы спорили на то, что я с тобой пересплю.

- А на что же вы спорили, если не на это? – удивляюсь я.

- На то, что этого не сделает Жданов. Я сказал, что ты в жизни не подпустишь к себе такую гниду, как он.

По прошествию стольких лет, наверное, глупо реагировать так, но… у меня в носу щиплет и в горле случается какой-то коллапс. Приходится несколько раз сглотнуть, чтобы я смогла выдавить:

- Как видишь, ты ошибался.

- Если бы ты не уехала, мы бы все прояснили еще тогда.

- Это ничего бы не изменило.

Мне хочется верить, что не изменило бы. Мне жизненно важно верить! Иначе… Нет, к черту сослагательное наклонение. Но когда я закрываю глаза, меня целиком поглощает прошлое.

Об их пари со Ждановым я действительно узнаю случайно. И это становится для меня шоком. Нет, на что способны замкнутые в одном пространстве сопляки, я прекрасно знаю. Так что сам факт спора отнюдь не становится для меня неожиданностью. А вот то, что в нем участвует Ринат – единственный мужчина, которому я позволила настолько к себе приблизиться... убивает. Ведь я обнажила перед ним душу, я ему поверила, тогда как думала, что веры во что-то светлое во мне уже не осталось. Ради него я собрала себя по кусочкам, замазала трещинки, содрала струпья с незаживающих ран. А потом – один нечаянный разговор, и все мои усилия идут прахом.

Я помню тот день, как вчера.

- Саша, девочка моя, я уже не могу…

- Ну, хорошо-хорошо, – шепчу я. Так удивительно - еще вчера рядом с ним я горела костром до неба, а сегодня с трудом терплю на себе его ставшие вдруг чужими руки, - задержись сегодня в бане. Я приду.

- Ты серьезно? – его глаза горят.

- Конечно, серьезно. Неужели похоже, что я шучу?

Ринат снова набрасывается на меня, но я ухожу от его объятий, сославшись на то, что в кабинете нас запросто могут увидеть. Занятие заканчиваю на автомате. Внутри все звенит. Я разлетаюсь на части… Единственное, что удерживает меня воедино – упрямство и желание ему отомстить, прежде чем от меня самой ничего не останется. Погружаюсь в какой-то транс. В нем провожу остаток вечера, в нем иду на свидание к Ринату. До этого мы никогда не заходили с ним далеко. Максимум – он ласкал мою грудь через одежду. Может быть, потому, что меня лишили этого – прелюдии, предвкушения первого раза, с ним я не хочу торопиться и по максимуму наслаждаюсь совершенно невинными поцелуями и ласками. Меня они заводят. Но прямо сейчас я преследую совсем другую цель.