– Вы что, вообще охренели? – не выдержав рявкнул я, хлопнув ладонью по столу, а так хотелось взять их за загривки и брякнуть лбами, а что, раз два барана, так пусть бы и бодались! – Какая разница, кто и чего хочет? Они истинная пара, и не вам решать, быть вашим детям вместе или нет!

– Ну почему не нам? – посмотрел Алан в мои глаза. – Я вполне могу поставить им блок на притяжение к истинной паре, а также на воспоминания друг о друге.

– Что ты можешь? – спросил я шокировано, не в силах поверить в жестокость сына.

– Не навсегда, насовсем заблокировать не получится, – тут же стушевался он, – лет до ста пятидесяти, пока не повзрослеют и не наберутся сил, чтобы они не прикрывали необдуманно своими спинами друг друга. Сейчас они еще слишком молоды для такой ответственности как истинность и семья.

– Хочу заметить, когда ты женился, твоя супруга была младше Фло на год, – попытался я достучаться до здравого смысла.

– А мне было сто пятьдесят, и я мог постоять за свою женщину. Сейчас же мы имеем двух детей, которые будут прикрывать друг друга, вместо того чтобы драться.

– Я согласен с Аланом, будет лучше, если мы дадим им повзрослеть, – встрял ректор.

– Я так понимаю, вы уже всё решили? – они синхронно кивнули на мой вопрос. – А вы понимаете, что когда блоки слетят, ваши дети вас возненавидят? – снова кивки, но на этот раз хоть хватило совести отвести глаза в сторону. – Я в этом не участвую! – рыкнул я и, встав, вышел в коридор. Подойдя к окну и сложив руки на груди, не мигая уставился вдаль, пытаясь успокоить клокотавшую злость. За спиной раздались шаги, и на мое плечо легла ладонь.

– Пап, мне сейчас как никогда нужна твоя поддержка.

Отчаяние в голосе сына остудило мой пыл. Осознав, как сложно ему далось такое решение, повернулся, и поймав его взгляд заверил:

– Алан, я всегда на твоей стороне, даже когда ты этого не понимаешь! Я против таких мер, но и препятствовать не буду, потому что не могу сказать, что моё мнение единственно верное, и возможно, прав, как раз таки ты. Просто хочу спросить: ты осознаёшь последствия своих действий?

– Дочь меня не простит, – прошептал он, – но я всё равно считаю, что так будет лучше...

Услышав, сколько боли сквозит в ответе моего ребёнка, обхватил его затылок и, притянув к себе буйную голову, уперевшись лбом в лоб, сказал:

– Всё будет хорошо, сын!

– Я сначала к Теру... После установки  блоков Кейгард заберёт его домой.

– Тогда я пока наведаюсь к внучке, узнаю как у неё дела, – кивнув, Алан ушёл. Проводив его взглядом, я направился в лазарет.

ФЛОРА.

Придя в сознание, обвела взглядом окружающее пространство, с облегчением узнав палату дворцового лазарета. Значит, отец успел. Тут же перед глазами замелькали воспоминания о произошедшем и бледное лицо бессознательного Тера. Вскрикнув от охватившего ужаса, села: как он? Выжил ли мой рыцарь? Дверь тихо отворилась, впуская деда, недолго думая, сразу обрушила на него самый главный для себя вопрос:

– Что с Терренсом? Он жив? – подойдя ко мне и присев на край кровати, король провёл рукой по моей голове, попутно убрав выбившуюся прядь волос за ухо.

– С ним всё хорошо, лежит в соседней палате, – успокоил он меня, улыбнувшись.

– А тот некромант, что напал на меня, он мёртв?

– А ты сомневаешься в своем отце? – подмигнул дед.

– Никак нет, ваше величество, я в нём полностью уверена! – рассмеялась я в ответ. Тут в палату вошёл обсуждаемый нами демон и в нерешительности замер, глядя на меня как-то виновато, и этот взгляд мне не понравился, заставив насторожиться. Вновь посмотрев на короля, тихо спросила. – Дедушка, я ведь выйду замуж за Тера? – услышав это, отец дернулся, словно от удара, и опустил голову, а король притянул меня к груди и прошептал на ухо, так чтобы слышала только я.