Ох, солнышко, знала бы ты, что УЖЕ работаешь на меня… Я даже улыбнулся. Но моя мимика, видимо, стала спусковым крючком.

– Хорошо! – Боталова кивнула на клетку. – Мне же нужно всего лишь повторить то, что уже танцевала на сцене?

– Именно. Попробуй меня соблазнить.

Да, я специально сказал именно так. Но Ксения, если придерживалась моих правил, должна была донести до девчонки, в чем именно заключалась задача актеров. Распалить желание гостей. Когда у отдыхающих хорошее настроение, они более щедро сорят деньгами. А для бизнеса что может быть лучше?

Пусть этот клуб и был моим… скажем так, хобби, но ведь ничего не мешало зарабатывать на старость лет, практически не ударяя палец о палец. Завести свои порядки, проводить периодические проверки, да чуть корректировать курс– если администратор не будет справляться – и стабильный доход гарантирован.

А Ксюша – замечательный делец, которая показала себя на практике. Так что мне не так часто приходилось вмешиваться в налаженную машину со смазанными шестеренками.

Да и слух, что здесь каждую ночь можно полюбоваться на атлетически сложенных мужчин… привлекал очень много девушек. А где есть девушки, подтягивались платежеспособные мужчины, желающие их угостить.

Порочный круг, из которого стоит удалить один элемент, и система рухнет.

Теперь в клетки добавилась еще и соблазнительная девочка. Что могла привлечь дополнительный сегмент.

Жаль, конечно, было прощаться с Ильей, но состояние его отца резко ухудшилось, так что я посчитал, что небольшая поддержка в виде поднятия связей и тайного меценатства в одну из лучших клиник Берлина с намеком, что некий господин из Москвы желает быть прооперированным по квоте, имело место быть.

Илья был замечательным танцором. И я не думал, что на его место может прийти кто-то… интересный.

Оказалось, смог. Вернее, смогла.

– А здесь… музыка предполагается? Или будем с приглушенной? – Она хотела уже приоткрыть дверь в общий зал, но я ее остановил.

– Разумеется, музыка имеется. – Потянулся, взял пульт с низкого столика, направляя на музыкальный центр, спрятанный среди тяжелых портьер. По помещению тут же разлилась приятная мелодия, а я вопросительно взглянул на Диану.

Начинать будем?

Боталова вздохнула, но покорно пошла в клетку.

Да-а! Передо мной девочки должны быть покорными!

Пусть сейчас Диана и не осознавала этого, но дарила мне эйфорию лишь от одного вида себя, такой ершистой и послушно залезающей туда, где должны сидеть сабы.

Приятное зрелище!

Она начала двигаться, ловя ритм, я же с исследовательским интересом наблюдал за ней.

– Признаться, не думал, что все-таки согласишься.

– Мне остановиться?

– Нет.

Эта дерзкая девчонка продолжала извиваться, одновременно с тем с совершенно бесстрастным выражением лица сообщая:

– Как Вы заметили, это всего лишь часть работы. Так чего же отказываться от практически халявных денег? Что танцую здесь, что в общем зале – движения одинаковые, только здесь за то же время я получаю… кстати, сколько?

Кажется, ее стоит приструнить.

Поднялся с места, подходя к клетке.

– Тебя интересуют только деньги?

Она все-таки замерла.

– А для чего же я здесь изображаю из себя припадочную змею?

Не удержался, губы разъехались в улыбке.

– Действительно. Для чего?

Боталова потерла пальцами.

– Мани-мани. Так сколько?

– Ты можешь заработать больше, если будешь… тихой. И подавать голос только тогда, когда я разрешу.

– Я что, собака?

– Ты та, кто только что сообщила, что ей важны деньги. – Я достал из кармана кошелек, выуживая оттуда тысячную купюру. Начнем с малого. – Это, – просунул сквозь прутья, добираясь до ее юбочки, однако не стал засовывать за резинку, лишь провел бумажкой по коже над черной тканью, – за твое согласие самостоятельно пройти сюда, в клетку.