Освещение также менялось в зависимости от целей нахождения внутри комнаты. Общий свет уступал подсветке, что шла у самого пола. Только не пошло-красной, которую я терпеть не мог, а обычной, желтоватой. Впрочем… я мог регулировать оттенок. Если бы пожелал.

А относительно любимых приспособлений… я четко следил за тем, чтобы за любовницами оставался определенный комплект, для каждой – отдельный и купленный именно под нее. И соблюдал дезинфекцию поверхностей после каждой сессии.

Возможно, был слишком педантичен в этом вопросе, но не мог иначе.

Каждая новая сессия проходила в практически стерильных условиях.

Сейчас, проходя босиком по подогреваемому полу, неспешно перебирал вещи, которые буду использовать с Олей.

Она не заставил себя ждать. Прошла полностью обнаженной в центр комнаты, принимая позу покорности. Села, склонил голову вниз, не поднимая глаз, руки сложила на бедра.

Напоминать про стоп-слово было бессмысленно: Ольга обладала высоким болевым пороком, и даже плеть в ее положении стоя, когда она упиралась руками в колени, пытаясь сохранить равновесие, вырывала из женщины лишь крики, заставляя по щекам катиться слезам. Но заветное указание к прекращению сессии не поступало.

- Ты расстроила меня. – Я сделал свой выбор. Но сперва подошел к своей сабмиссив, надевая на ее шею ошейник. Пристегнул к широкому кольцу спереди цепь, натягивая, чтобы она поднял голову.

Оля вскинула глаза.

- Я не разрешал смотреть на меня.

Она тут же исправилась. А я довольно ухмыльнулся. Очередной просчет. И дополнительные удары в наказание.

Потянул сильнее, заставляя ее проследовать на коленях к столу, на котором я разложил приготовленные девайсы.

- Сидеть.

Она и не думала двигаться с места, послушно устроившись у моих ног. Где ей было и место.

Взял зажимы. Опустился, чтобы оттянуть ее правый сосок, слыша резкий вздох. Приложил зажим, начиная закручивать шуруп. И по мере сдавливания наблюдал, как Оля начинает чаще дышать.

Я выбрал зажимы с небольшим грузом. Сейчас, только что установленные, они, может, и не принесут дискомфорта, но со временем соски начнут неметь, а после добавится ноющая тупая боль. И женщина будет мечтать о том, чтобы избавиться от неудобных креплений.

Прежде чем зафиксировать на левом такую же игрушку, оттянул сосок, больно щипая.

Ольга охнула. Но и только. Не позволила себе даже дернуться.

Молодец.

Закрутил винт и напоследок пошатнул грузики, приводя их в движение. Оленька тихонько застонала, а ее бедра сжались, наверняка пытаясь справиться с возбуждением.

Выпрямился, занявшись крюками. Их следовало прикрутить к потолку, накинуть на них веревки и связать Орлову.

Пока вставал на имеющийся здесь стул, чтобы заняться приготовлениями, большая шишка в бизнесе молчаливо ожидала, гипнотизируя пол перед собой.

Закрутил крюки, вернулся к столу, на котором ожидала веревка. Сложил ее концами друг к другу, пропуская через ладонь. Нужно проверить, нет ли заусенец. Моей целью было доставить боль другим способом.

Любые веревки сразу из сексшопа я дорабатывал.

Сначала обязательная дезинфекция через варку в течение двадцати пяти-тридцати минут. Иногда добавлял в воду чай для дубильного эффекта. После веревку следовало растянуть и просушить. Следующий пункт – опаление возможных волосков, которые выбились из общей структуры, над газовой горелкой. Да так, чтобы не подкоптить основное волокно. Последний пункт – масло. Пропитывал им строительную перчатку, надетую на руку, через которую пропускал все семь-девять метров для шибари.

Можно было, конечно, воспользоваться воском, пропуская канат между двумя кусками, а после отправить в микроволновку, чтобы воск растаял и впитался, но я предпочитал масло.