Все эти движения отточены до автоматизма, и это тоже несет в себе некое подобие порядка в моей жизни. Хотя бы в этой части у меня все по полочкам, я гребаный перфекционист, который за двадцать семь лет так и не понял, что не в количестве кругов на утренней пробежке заключается счастье.

Все настолько однообразно, что я знаю, во сколько вернусь домой, вплоть до точного значения на часах, и после еще одной тренировки на спортивной площадке и проработки мышц пресса я ухожу оттуда ровно минута в минуту, как и каждый чертов день.

Единственное, что отличается по утрам, – люди. Но вот тот мужчина с мопсом встречается мне каждый день в последние месяцев семь, поэтому с недавних пор мы не только здороваемся, но и перебрасываемся парой слов о том, как у кого дела. Исключительно из вежливости, но мне не сложно ответить на его вопрос и задать такой же в знак уважения.

Прихожу домой ровно в семь сорок, принимаю душ, завязываю мокрые волосы в высокую гульку и в семь пятьдесят пять уже готовлю завтрак. На первый прием пищи мой жених (два года уже жених, кстати) предпочитает либо блины, либо сырники, и в целом готовка у меня проходит так же однообразно, как и пробежка.

– Доброе утро, – слышу заспанный голос из-за спины. – Ты уже встала?

Что и требовалось доказать. Меня не было дома полтора часа, а он даже не заметил, несмотря на то что просыпался, когда я уходила.

Киваю, не вижу смысла отвечать на один и тот же вопрос каждый день. Если честно, меня уже немного подташнивает от этого, я словно застряла в дне сурка и совершенно не понимаю, как из него выбраться.

Марк уходит в ванную и возвращается, когда уже все готово. Он привычно целует меня в щеку, и я вдруг отмечаю, что от этого жеста у меня появились мурашки. Но не те приятные, которые обычно кооперируются с бабочками и завладевают всем женским телом. А те мурашки, которые как мороз по коже пробегают, и тебя передергивает от отвращения.

Черт… Кажется, нам снова пора поговорить.

Марк садится за стол, я наливаю кофе и сажусь ровно напротив, пытаясь поговорить. Он снова сидит в телефоне, улыбается в экран и уделяет ему времени явно больше, чем мне, но мне нужно хотя бы постараться.

– Марк, – зову его, – может, сходим на свидание? Разнообразим наши будни, а?

– Мгм, – говорит он, пережевывая сырник. Я почти уверена, что он даже не слышал, о чем я говорила.

– А куда? В кино или ресторан? Может, просто погуляем? Выбирай ты.

– Ага, да, давай, – кивает он, снова улыбаясь в экран телефона.

Внезапно, впервые за все мои двадцать семь лет, я срываюсь на эмоции. Это происходит так неожиданно и резко, что я сама приоткрываю рот от удивления.

Но я действительно выхватываю телефон из рук своего жениха и отбрасываю на другую сторону стола, закричав:

– Да поговори со мной, черт возьми!

– Повтори, – рычит Марк, сжимая кулаки. Мне становится неловко и страшно, я никогда себя так не вела и понятия не имею, что делать в таких ситуациях.

Пытаюсь вдохнуть воздуха поглубже и вывести все в мирное русло, если это вообще возможно теперь. С другой стороны, я впервые за много месяцев привлекла его внимание этим утром.

– Я… – прокашливаюсь, пытаясь совладать с дрожью, – я только что пригласила тебя на свидание, ты слышал?

– Ты серьезно решила, что я пойду на свидание после этой выходки? – спрашивает он со злостью и тянется за телефоном. – Приди в себя и подумай над поведением, – бросает мне он и утыкается обратно в телефон, словно ничего не случилось и меня вообще тут даже не было.

Приди в себя. Подумай над поведением. Выходка…

Как же достало, а.

– Значит, я пойду на свидание с кем-то другим, – пожимаю плечами и встаю из-за стола, но тут же жалею о своих словах.