В полном смятении я возвращаюсь домой. Непроизвольно трогаю свои губы, которые по ощущениям горят до сих пор от поцелуя, случившегося несколько часов назад. Обсудить произошедшее до сих пор не удается, потому как по случайному стечению обстоятельств мы с Лисом сидим в разных концах самолета. Костя любезно уступает свое место женщине с маленьким ребенком, а сам пересаживается на ее место в конце авиалайнера. Крайне благородно с его стороны. В этом и есть весь Лисянский.

В аэропорту нас встречает мой папа, по которому я успеваю соскучиться за время своего отсутствия. На его лице играет лёгкая улыбка, но как только я подхожу ближе, в глазах моего родного человека я замечаю слезы.

– Папочка! – со всех ног бросаюсь в объятия к отцу. Он крепко прижимает меня к себе, и я снова чувствую себя маленькой девочкой, которая слишком сильно дорожит самым родным и близким мужчиной в ее жизни.

– Здравствуйте, Алексей Геннадьевич! – вежливо протягивает Лис. Мужчины пожимают друг другу руки, после чего внимание отца возвращается ко мне. 

– Надеюсь, вы отлично отдохнули! А теперь я забираю мою крошку домой. Уж очень соскучился. Тебя подбросить, Кость?

– Нет, я на такси. Вы в дороге часа полтора потеряете, – с улыбкой отвечает парень. 

– Ничего страшного, расскажете как раз о поездке. С первых уст, так сказать, – настаивает папа.

– Алексей Геннадьевич, правда, все в порядке. Не беспокойтесь, я доберусь, – отказывается Костя. Он не хочет обидеть отца, но ехать действительно почти в другой конец города. – Кать, тогда до завтра. Жду тебя к вечеру на вечеринке.

– Хорошо, спасибо тебе за все, – выдавливаю из себя, ловя пристальный взгляд темных глаз своего лучшего друга.

Меня не покидает ощущение, что эти несколько секунд, в которые мы играем в "гляделки", я даже забываю, как дышать. По правде говоря, последние три дня мне кажется, что все происходит будто не со мной. И самым странным во всей ситуации являются мои эмоции и реакция на Костю. Когда-то я зареклась избегать подобную близость с ним, а все потому, что в глубине души была уверена на миллион процентов, что, попробовав раз, остановиться уже не смогу. Что уж греха таить, этот человек всегда привлекал, и привлекает меня не просто как друг. Но, видимо, только сейчас я решаюсь признаться самой себе в этом.

Отец вновь пожимает руку моему другу, теперь уже на прощание, после чего берет чемодан и поворачивается к выходу.

– Догоняй, крошка! – ласково произносит мой родитель перед тем, как уйти.

– Кость… – нерешительно начинаю я, прекрасно понимая, что сейчас не время и не место обсуждать. Но игнорировать свои чувства с каждой секундой, проведенной рядом, становится сложнее.

– Давай так, – говорит он во время образовавшейся паузы. – Мы оба сегодня переспим с мыслями о том, что случилось, и почему это произошло. Нам двоим надо переварить, так ведь?

– Да, – я уверенно киваю головой, понимая, что парень прав.

– Завтра на вечеринке найдем укромное местечко, и все обсудим, – серьезным тоном произносит Лис, после чего проводит рукой по темной копне своих непослушных волос.

– Согласна, Лис, – едва слышно отвечаю я.

– Потому что я ни черта не понял, что именно произошло между нами, – он подходит опасно близко и приподнимает двумя пальцами мой подбородок, заставляя смотреть в глаза. – Нужно понять, что это, чтобы не разрушить те отношения, которыми я дорожу, Катя.

К моему удивлению, засыпаю я мгновенно, сто́ит только голове коснуться подушки. Но сплю крайне беспокойно, то и дело, просыпаясь в холодном полу. Мне снится один и тот же сон. Костя снова и снова целует меня, и каждый раз мы практически переходим черту. Это какое-то наваждение. К утру я вообще не могу думать ни о чем, только о губах, руках и сильном мускулистом теле Кости Лисянского.